Читать «Чингисхан. Властелин мира» онлайн - страница 107

Суровость покойного завоевателя по отношению к исповедующим ислам была хорошо известна, и ярлык – приказ Великого хана, отданный, пусть и в видении, был делом серьезным. Угедей задумался на некоторое время.

– Чингисхан обращался к тебе через переводчика? – спросил он дотошно.

– Нет, о мой хан, он говорил сам.

– А ты говоришь по-монгольски? – не унимался Угедей.

Было очевидно, что человек, удостоившийся видения, не говорил на другом языке, кроме турецкого.

– Тогда ты мне солгал, – возразил хан, – потому что Чингисхан говорил только по-монгольски.

И он приказал казнить противника магометан.

В другой раз китайские артисты развлекали Угедея кукольным представлением. Среди других кукол хан заметил фигуру старика в чалме, с длинными белыми усами, которого волокли, привязав к хвосту лошади. Угедей потребовал, чтобы китайцы объяснили, что это значит.

– Это изображает, – отвечали куколоводы, – как монгольские воины тащат за собой мусульманских пленных.

Угедей велел остановить представление, а своим слугам принести из сокровищницы самые богатые одежды, ковры и драгоценные изделия из Китая и Персии. Он показал китайцам, что их товары уступают изделиям с запада, и добавил:

– В моих владениях нет ни одного богатого мусульманина, у которого не было бы нескольких рабов-китайцев, но ни у одного богатого китайца нет рабов-мусульман . Кроме того, вам известно, что Чингисхан дал указание о выдаче вознаграждения в сорок слитков золота тому, кто убьет мусульманина, в то время как он полагал, что жизнь китайца не стоит и осла. Как же вы можете насмехаться над мусульманами?

И он выпроводил артистов с их куклами со двора.

Последний двор кочевников

Лишь два европейца оставили нам описание монголов до того, как резиденция ханов была перенесена в Китай. Один из них – монах Карпини, а другой – солидный Гильом де Рубрук, который мужественно скакал к татарам, почти уверенный, что его замучают до смерти. По поручению своего хозяина его величества короля Франции Людовика IX Святого он ехал не как эмиссар своего короля, а как посланник мира, в надежде, что завоеватели-язычники, может быть, воздержатся от войны с Францией.

В качестве попутчика с ним был до смерти напуганный собрат-монах. Они миновали Константинополь, и их окружили степи Азии. Рубрук промерз до костей и едва не умирал с голоду, проскакав 3 тысячи миль. Монголы снабдили его овечьими шкурами, валенками, сапогами и кожаными шапками. Они также подбирали для него сильную лошадь на каждый день длинного пути от Поволжья, поскольку он был дородный и тяжелый.

Он был загадкой для монголов – этот босой человек в длинной рясе, прибывший из дальней страны франков, который не был ни купцом, ни послом, который не имел оружия, не дарил подарков и не принимал вознаграждения. Вызывал любопытство облик этого тяжеловесного и истово верующего монаха нищенствующего ордена, бедствующего, но не униженного, приехавшего из разгромленной Европы увидеть хана. Он стал одним из длинной череды путников, совершивших путешествие на восток, в пустыню. Там побывали и русский князь Ярослав, и китайские и турецкие вельможи, и сыновья грузинского князя Георгия, и посланник халифа Багдада, и великие сарацинские султаны. А наблюдательный Рубрук описал для нас двор кочевников-завоевателей, где «бароны» пили кобылье молоко из инкрустированных драгоценными камнями кубков и скакали в овечьих шкурах, сидя в седлах с искусно выполненным золотым орнаментом.