Читать «Там, где всегда ветер» онлайн - страница 166
Мария Сергеевна Романушко
Исчезновение портрета
Приходим однажды в школу, а над классной доской – пусто! Только вчера там висел портрет весёлого дедушки Хрущёва, а сегодня – пусто! Лишь гвоздь в стене.
Первая мысль – умер… Переглядываемся, перешёптываемся. Спрашиваем у учителей: почему сняли портрет Хрущёва? Они неопределённо отмалчиваются, отводят в сторону глаза. Ясно: что-то случилось, что-то нехорошее.
Дома. «Бабушка, ты не знаешь, что с Хрущёвым случилось?» – «Понятия не имею». – «Почему-то его портрет со стены сняли». – «Ну, может, другой решили повесить».
Вечером.
– Мама! Кажется, Хрущёв умер.
Мама вздрогнула:
– Что за глупости ты говоришь! Не умер – а сняли его.
– Откуда сняли?
– С должности сняли. Уволили из генеральных секретарей.
– Как уволили? За что? Вроде, он был незлым. Культ личности развенчал. И вообще…
– И при этом много ошибок наделал.
– Каких ошибок?
– Ну, всяких…
На место Хрущёва назначили сразу двух начальников: Брежнева и Косыгина. В очереди в магазине народ посмеивался: «Ну, больше не будут за полярным кругом кукурузу сажать!» А ещё говорили: две головы всё же лучше, чем одна.
А пока типографии печатали портреты новых вождей, на пустое место над классной доской повесили портрет Ленина. Непогрешимого и вечно живого. Который «живее всех живых».
И опять про шитьё одежды
Я уже писала, что моя бабушка была прекрасной портнихой, и что шить на меня для неё было сущим наказанием. Мало того, что я была худа как палка, (так упорно продолжала считать моя бабушка), и на мне всё болталось, «как на вешалке», так оно ещё всё и перекашивалось. Хотя давно была выяснена причина этого перекашивания (правое плечо значительно ниже левого, и правая ключица – соответственно), но проблема от прояснения не рассосалась.
Скроить платье, чтобы оно сидело на мне не криво – было невозможно. Для этого нужно было бы умышленно кроить криво, неправильно, а у бабушки не поднималась на это рука. Стало быть, она кроила и намётывала всё так, как надо, а потом наступала череда примерок-скандалов: на мне всё перекашивалось и отвратительно морщинилось, мама, как всегда, бежала за логарифмической линейкой, и когда она появлялась с этой злосчастной линейкой в руках, у бабушки начиналась очередная истерика… Всё повторялось – год за годом.
Мама упорно не хотела видеть и признать очевидное: что во всех дефектах виновата вовсе не бабушка, а моя личная кривизна, бабушка плакала, я её пыталась защитить, мама кричала на нас обеих…
С тех пор я ненавижу этот процесс и никогда в жизни не хожу к портнихам.
С тех пор я терпеть не могу одежду, которая подчёркивает фигуру, даже сами слова «выточка» и «пройма» мне ненавистны. Теперь, будучи взрослой женщиной, которая сама решает свою судьбу, я покупаю вещи на два-три, а то и на четыре размера больше, чем нужно, мне нравится зарыться в большой свитер, или спрятаться в необъятную футболку, как в норку, как в берложку, и жить там – внутри – своей жизнью.
