Читать «Монреальский синдром» онлайн - страница 244

— Вас туда посылали? В те страны, где имел место геноцид?

— Да. С легионерами, с гуманитарной помощью, с врачами из Красного Креста. Мы собирали трупы, укладывали их в штабеля десятками, пока не начали гнить. А я пользовалась случаем, чтобы изучить их мозг — официальная аккредитация давала на это право.

— И в Египте? Там тоже официальная аккредитация позволяла вскрывать черепа?

— Феномен коллективной истерии с проявлениями особой жестокости — штука такая редкая, такая случайная, что почти невозможно всерьез изучать его. Ну и когда я узнала, что Египет накрыла волна массовой истерии и что девочки, затронутые ею, так и остались агрессивными, я ни минуты не колебалась. Отправилась туда, в Каир, на конгресс участников Глобальной сети безопасных инъекций. И разыскала девушек.

— И убили их. И искалечили. Там-то вы действовали в одиночку, никто вам ничего не приказывал. Более того — не разрешал.

Она ответила холодно, без малейшего признака сочувствия к своим жертвам:

— Существовал только один способ подтвердить наличие синдрома Е — вскрыть череп и, порывшись в мозгу, добраться до миндалины, которая при такой симптоматике должна быть атрофирована. В то время не было таких мощных сканеров, какими вооружены медики сейчас. Я извлекла у каждой из девушек мозг, отделила нужную мне часть и привезла эти три фрагмента в своем чемодане. Немножко формалина, небольшие емкости, мой багаж не досматривали — а если бы даже и досмотрели, что с того? Я занимаюсь наукой, я приехала на конгресс, я была в составе делегации… Что же касается увечий… — Она поиграла желваками. — Что касается увечий — так получилось. Вы бы, наверное, назвали это неосознанными стремлениями, садизмом, и были бы, наверное, правы… Наш разум открыл еще далеко не все свои тайны. И ваш старик-реставратор, к несчастью, за это поплатился. Я хотела вам показать, что на этот раз вы имеете дело не с теми… мелкими правонарушителями, с какими сталкиваетесь каждый день. Что тут все по-другому. Кажется, мне это удалось?

Ответа не последовало, и она продолжила:

— Мои действия в Каире не слишком-то понравились моим начальникам, но, узнав о телеграмме, посланной в Интерпол египетским полицейским, они были вынуждены прикрыть меня, чтобы прикрыть себя. Тогда и решили убрать этого египетского полицейского руками его продажного брата. Потому что выбора не оставалось: надо было, как и прежде, хранить в тайне все, что связано с синдромом Е. А все прочее… знаете, оно — как побочные действия лекарства.

У Люси это не укладывалось в голове: высокопоставленные чиновники, руководители секретных служб держат в своих рядах опасную для общества женщину, убийцу, готовую пойти на все ради прогресса науки.

— Вернувшись во Францию, я тщательно исследовала мозг каждой из трех девушек и обнаружила, что у всех у них наблюдается характерная для синдрома Е атрофия миндалины мозжечка. Понимаете? Тут ведь и речи не было о каком-либо геноциде! Происхождение этого феномена неизвестно, точнее — у него вообще нет никакого происхождения: он возникает без всякой причины, он возникает внезапно и необъяснимо, и он способен в некоторых случаях распространяться как вирус, оставляя неизгладимый отпечаток в человеческом мозге. Я получила реальные, конкретные доказательства существования синдрома Е, мало того — я получила доказательства того, что этот синдром может поразить любого и в любое время. Любого! Вас, меня, весь мир! Для него не существует ни государственных границ, ни разницы в религиях, он переходит от одного народа к другому, из одного времени в другое… Я еще раз убедилась в этом в июле того же года, побывав в Руанде. Осмелюсь сказать: это был весьма… плодотворный год. Я приезжала туда, где после очередной бойни вырастали груды трупов, копалась в этих трупах, вскрывала черепа. Но на этот раз — черепа палачей, тех, кто убивал женщин и детей ударами мачете. И у них — практически всякий раз — обнаруживала все ту же атрофию миндалины. Вообразите мое изумление! Страсть к насилию у одного заражает мозг другого, приводит к атрофии миндалины уже у него и делает таким же агрессивным и жестоким, как первый. И так далее, и так далее… И впрямь настоящий вирус насилия. Речь шла о фундаментальном открытии, которое вынуждало подвергнуть пересмотру многие научные концепции, связанные с исследованием причин массовых убийств.