Читать «Короткий роман накануне дефолта» онлайн - страница 14

самурай. Окно прикрывали полупрозрачные занавески с выбитыми на них

ветками цветущей сакуры.

К моменту завершения приборки в спальне стрелки на часах образовали

прямой отрезок между шестью и двенадцатью – время утренней медитации и

гимнастики.

Если отбросить все философские и мистические рассуждения, то у

утренней медитации останутся всего две вполне утилитарные цели: окончательное пробуждение адекватного восприятия того, что происходит

вокруг, и активизация способности сознания направлять и сопровождать

действия. Кто умеет эффективно медитировать с утра, тот не нуждается в

первой чашке кофе. Из такого представления о медитации вытекает и

соответствующее понимание утренней гимнастики. Комплекс составляющих

её упражнений должен быть нацелен не столько на тренировку мышц и

выносливости организма (по сути, на бесполезную растрату сил), сколько на

тщательную проверку возможностей самоконтроля. Утренняя гимнастика –

тест качества проведённой медитации. Аникин разделял эту точку зрения, потому в квартире его не было никаких специальных предметов и

приспособлений для физических упражнений – непременных атрибутов

местообитания современного мужчины.

Вторая комната являлась одновременно кабинетом и залом для

медитации и гимнастики. Ровные, ничем не обременённые, за исключением

большого золотистого диска часов, белые стены и потолок. В самом дальнем

от окна углу – стол для компьютера, рядом с ним – огромное рабочее кресло, совершенное творение новейшей дизайнерской мысли, здесь же

единственный источник искусственного освещения в комнате – высокий

торшер. От стола до самого окна пробковый пол был покрыт толстым

овальным ковром нежного оливкового цвета. У окна в плотно обвитых

волокном кокоса кадках – две пальмы. Невнятный рельефный рисунок на

лёгких шторах с сильным преобладанием зелёного над беж, сливаясь с

пальмами, создавал иллюзию тропических зарослей, начинающихся сразу за

ковром.

Когда медитация и следующая за ней по ритуалу гимнастика были

исполнены, часы-солнце на стене показывали без четверти семь – время душа

и приведения тела в социально приемлемый вид.

В половине восьмого вымытый и тщательно выбритый, благоухающий

лосьоном и дезодорантом, с уложенными волосами и опять облачённый в

халат, Аникин вышел из ванной и отправился на кухню готовить завтрак.

Меню получилось неприхотливым: овсянка на воде с растительным

маслом и зеленью, горсть лесных орехов, горсть кураги, несколько

черносливов и чашка какао, сваренного на соевом молоке.

Во время завтрака он смотрел телевизор. Судя по тому, что сообщалось

в новостях, в мире ничего особенного не происходило: кто-то кого-то

16

бомбил, взрывал, брал в заложники, выгонял откуда-то, разорял, отправлял в

отставку, обвинял в воровстве и других всевозможных грехах – в общем, как