Читать «Повесть Вендийских Гор» онлайн - страница 8

— А когда мы остановились посреди пустыни и верблюды наши умерли все до единого, — говорил Серзак, — я сказал: не плачьте, любезные мои друзья, выручившие меня из стольких бед, столько раз возвращавшие мне драгоценную жизнь. Клянусь вот этими глазами, — Серзак показал на свои глаза, — и солнцем, которое они сейчас видят, что не пройдет этот день, как мы попадем в Луксур и будем сидеть у благоухающих вод, есть сочные фрукты и наслаждаться пением и танцами дивных прекраснобедрых женщин. Они не поверили мне, решив, что я сошел с ума от жажды и палящего солнца. Но тут налетел самум, этот жуткий бич пустыни, солнце скрыло свой лик. Тьма, чернее которой нет даже в преисподней, повисла над пустыней. Нас подхватило вместе с нашим товаром и понесло по воздуху. Мы видели летящие вместе с нами тысячелетние баобабы, огромных змей и скалы с растущими на них деревьями. Долго смерч кружил нас в бешеном танце, долго глушил наши уши воем и низким гулом воздушных барабанов. Мы видели, как тьму прорезали молнии и под нами разверзались бездны. Однажды мы даже увидели город с кричащими людьми, город, на который накатывалась огненная лава из раскрывшей свое чрево горы. Но неожиданно смерч прекратился и опустил нас прямо на базарную площадь. Люди тотчас окружили нас. «Что это за город?» — спросили мы. «Луксур», — отвечали нам… — Серзак запнулся, видя, что Конан напрочь потерял интерес к его повествованию.

Северянин вглядывался сквозь дым и чад, и на лице его постепенно проявлялась улыбка.

— Пожалуй, теперь у меня есть время, — заявил он и пошел толкаться к двум только что вошедшим женщинам, которые оглядывались в поисках подходящего места.

— Гляди, Чаронга, снова наш мускулистый друг, — с язвительной иронией произнесла одна из женщин. — Кажется, он хочет поприветствовать нас.

Конан приблизился к красоткам, молча подхватил их на руки — они пронзительно завизжали, вызвав одобрительный народный рокот — и понес к своему столу, как две амфоры с вином.

Черноволосая укусила Конана за плечо, но он только усмехнулся.

— Хочешь поиграть, кошечка? — спросил он.

Чаронга, наоборот, сразу принялась ласкаться.

— Вы обе мне нравитесь, — объявил Конан, твердо убежденный в собственной правоте. Жар и холод, это как раз то, что ему сейчас нужно.

Он не дошел до своего стола с десяток шагов. Человек без правой мочки уха преградил ему путь. Рот человека кривился в нехорошей улыбке. Зубы у него были желтые, и их имелось не так уж и много. Трое его приятелей стояли неподалеку. Их руки лежали на кривых ножах.

— Нам они тоже нравятся, — заявил человек, сплевывая грязно-бурую слюну под ноги киммерийца. — К тому же нам они приглянулись больше, чем тебе. Ты все понял?

— Даже более того, — сказал Конан, опуская красоток и властным движением отодвигая их за спину.

Желтозубый покачал головой.

— Сомневаюсь, что ты действительно все понял, — процедил он, и, вытащив кривой нож, бросился вперед, целя Конану в горло.