Читать «Торжество возвышенного» онлайн - страница 25

Я просила Бога помочь ему, пока однажды он не сказал нам, переводя взгляд с одного на другого:

— Вы должны поддерживать друг друга. Я не хочу слышать ничего плохого.

Я не сдержалась:

— Я все время мечтала жить с тобой!

— Если Всевышний пошлет мне успех, все изменится…

Карам холодно спросил:

— Ты не хочешь забрать ее к себе?

Аббас вспылил:

— Я требую, чтобы вы помогали друг другу! И сделаю все, что смогу, чтобы обеспечить вам достойную жизнь, но я требую от вас взаимной поддержки.

Какая поддержка?! Он ничего не знает. Слишком наивен, чтобы проникнуть в тайны изболевшегося сердца. Откуда ему знать о том, как жил его отец, ведь он не был в его шкуре, лишь постоянно видел его хмурым. Он поступает так, как подсказывает его любящее сердце, но неужели ему не понять, что он запирает двух врагов в одной клетке? Из одной тюрьмы в другую. От презрения к ненависти. У меня нет никакой надежды, сынок, только на твой успех, только чтобы ты вытащил меня из этой ненавистной камеры.

* * *

Я украдкой бросаю на него взгляд, он работает. Продает арахис, семечки, кукурузные хлопья, горох и бросает мелочь в наполовину выдвинутый ящик. И это после долгой привычки к несчетным криминальным прибылям! Не сомневаюсь, он мечтает о смертоносном наркотике, от которого против его желания излечила тюрьма. Если бы Аббас не поставил ему условие делить заработанное между нами, мы снова впали бы в нищету. Постоянно угрюмый, скорбную маску снимает только при покупателях. Он выглядит старше своего возраста лет на десять. Значит, я тоже постарела. Горькие тюремные дни… А ночь облавы, когда полицейские не переставали хлестать меня по лицу… Ах… подонки… Никто нас не навещал. Аль-Хиляли такая же мразь, как и Тарик Рамадан. Их продержали ночь в отделении, затем отпустили. А виновными оказались одни мы. Даже соседи говорят, что только несчастные держат ответ по закону. Они выражают нам соболезнования, злорадствуя над нашим горем. Но все же общаются с нами. Нет у меня иной надежды, сынок, кроме как на твой успех. Время идет, а мы не обменялись и словом. Злость жжет меня сильнее, чем раскаленная печь. Как же я несчастна, когда убираю ненавистный дом или готовлю еду. И досталась же мне такая судьба… Я была красавицей, образец нравственности и хорошего воспитания. Судьба… судьба… Кто мне объяснит, что скрывается за этим словом? Но Господь — с терпеливыми. Судьба вынесет свой приговор твоими устами, Аббас. Я не забуду, как ты пришел к нам вечером в день поминовения святого аль-Шаарани, не забуду твои слова, которые принесли мне облегчение и открыли врата небесные:

— Мою пьесу наконец-то приняли…

Драгоценным жемчугом из моей груди вырвался смех. Сердце так не пело с молодости. Даже у отца лицо просветлело. Его заслуги здесь нет… Не знаю… но я возненавидела его так же, как он ненавидит меня. Прекрасно… Сын становится драматургом не в моих фантазиях, как я себе намечтала. Я всегда считала его идеализм дерзостью, но добро торжествует. С таких как ты, оно стремительным потоком смывает налет подлости.

* * *