Читать «Круглые кубики» онлайн - страница 19

С самого детства помню, в семье над этим подшучивали все кому не лень. Дескать, любовь к безразмерным белым балахонам и избыточное потребление оливкового масла еще не повод считать себя Афродитой. Но бабушка твердо стояла на своем. Да, она не владеет языком и, к сожалению, не знает своих корней, но разве в этом дело? Она чувствует себя гречанкой. И нам всем советует!

Не знаю, как там обстояло дело с другими членами семьи, но я до поры до времени совершенно не чувствовала в себе ничего греческого. Пока не оказалась в Германии. И начались чудеса.

Здесь меня моментально и безоговорочно приняла в свои ряды греческая община. Недалеко от нашего нынешнего дома находится греческая церковь. Так вот, не проходит дня, чтобы со мной не заговорили прихожане. Если я иду мимо, то минимум, на что можно рассчитывать, – это радушное приглашение внутрь, максимум – настойчивые сиртаки, которые знойные хлопцы-олимпийцы выплясывают всякий раз, как я оказываюсь в пределах досягаемости. Наличие мужа никого не смущает. Отсутствие мужа не смущает тем более.

Сиртаки выплясывается не потому, что я – теперь уже потомственная, как выясняется, Афродита, а по зову крови. Ибо я на самом деле – гречанка. Так мне компетентно объяснили изъясняющиеся языком Шиллера потомки греческих богов. Ибо уж они-то с первого взгляда определяют во мне родную душу. Рыбак рыбака… Сначала я было сопротивлялась и демонстрировала совершенно выдающийся и отнюдь не греческий нос, но потом плюнула. В конце концов, какой женщине не хочется побыть богиней?

И вот прохожу я, уже взрослая, великовозрастная Мика, мимо той самой огромной греческой церкви, где толпится народ и происходит явное какое-то бурление-брожение. И меня буквально атакуют два греческих полубога.

Черные вьющиеся волосы, широкие плечи, узкие бедра. Куртки нараспашку (даром что заморозки), и хорошо прорисованная грудная клетка. Дабл. В смысле, две хорошо прорисованные грудные клетки под тонкими майками. Руки тоже хорошие. Облагороженные посильным трудом. Насколько божественные – судить не берусь. В том плане, что если это и были боги, то не земледелия.

Эх, веночки бы им и сандалии… Тогда на остальной одежде вполне можно было бы и сэкономить. Не заострять внимание. Не нужно им было вообще ничего говорить. Вообще рта раскрывать не надо было. Хватило бы просто сандалий.

Но они подошли ко мне. Нет, подлетели. И что-то такое красивое сказали. Непонятное только.

Что дискуссия на незнакомом языке – так нам не привыкать. Однажды переехав в страну и не зная ни единого слова государственного языка оной, я с тех пор ничего не боюсь. Мой нынешний муж был более продвинутым в лингвистическом плане иммигрантом. На немецком он знал два слова – Strumpfhose (колготки) и Anorak (в вольном переводе что-то типа куртки с капюшоном). Совершенно уверена, что владение этими двумя терминами позволяло ему в равной степени находить контакт с представителями обоих полов, по ходу дискуссии вставляя подходящий вариант. Мне было сложнее. Я и этого не знала. Но выплыла. И теперь не боюсь ни пушту, ни урду, ни суахили, не говоря уж о практически родном – кириллица же почти, только с завитушечками и пампушечками лишними – греческом.