Читать «Зарытый в глушь немых годин: Стихотворения 1917-1922 гг.» онлайн - страница 9

«Сердце забило тревогу…»

Сердце забило тревогу, – Это звезда слишком близко подошла к земле. Не оттого ль даже несколько слов к Богу Боязно было бросить мне? Нет, это не звезда, это страх стоокий, Предчувствие снова овеяло холодом лоб. И я, пригвожденный к столу, забиваю слова в строки, Как могильщик молотом гвозди в гроб.

1919, Судак

СКАЗАНИЕ О ЛЮБВИ

С.

Он любил ее жадно – так жадно и сильно, Как билось сердце его В грудь любимой. На которой покоилось… Разлука… Берег того же моря – чужой и пустынный… Юноша простирает руки К далеким горам, Что как призраки прошлых дней поднялись из моря. То вершины, у подножий которых держал он в объятьях любимую… Солнце ниже, и он начинает рыдать, Спрятав в прибрежный песок Лицо, Искаженное от любви и разлуки. – Мальчик, о чем ты плачешь? – Ах, я плачу, что берег и горы, Стоящие в царстве ушедшей любви, Погрузились в море. – Значит, милая мне изменила. – Мальчик, то вечерний туман закрыл далекую землю. Завтра, с солнцем и днем она засверкает опять и встанет из моря… О, и любовь такова. – Она приходит, когда ты не ждешь ее, Баюкает и ласкает, И в миг, когда ты крепче всего сжимаешь ее в объятьях – Она ускользает и тонет в вечернем тумане, Как эти далекие горы, ушедшие в море.

1919, Судак

СУМЕРКИ

Ласковой печки кафельные плиты Щеку ласкают как давным-давно. – Ведь им всё равно, что я давно небритый, А мне теперь – всё равно. И я не знаю, на сердце ли, в небе ль Этот разорванный, облачный хлам… Сумерки копошатся, передвигают мебель, Расползаются по углам.

1919, Судак

«Теперь, как и в старых былинах…»

Теперь, как и в старых былинах, Мы своих возлюбленных ждем В городах, полях и равнинах, Под месяцем и под дождем. Когтила страсть будто коршун Объятьем желанных рук. А нынче острее и горше На губах горечь разлук. Но пусть громоздим и высим Мы разлуки – одну на одну, – Листочки любовных писем Такие же, как в старину.

1919, Судак

«Ты говорила: «Могу ли забыть?..»

Ты говорила: «Могу ли забыть?» – Разлуке всего только восемь дней… – Послушай, можешь ли ты вообразить. Сколько зим прошло, сколько осеней? Думаешь – просто часом был час, – А ведь каждый – в веках барельефом был высечен. Ты знаешь ли, что теперь каждым из нас Прожиты жизней тысячи? Бывало, живут по-заведенному, без забот – Кесарю кесарево, божие – Богови, А теперь каждый грядущий год Содрогается в зимнем декабрьском логове. Вылезает. – Без свиты, без тостов, речей, Бредет. – Пожалейте голодного, голого! Над землею поют миллионы смертей, Сатаной перелитых в свинец и олово. Так что же? Теперь – теперь до любви ль, Когда зори в кровавом дыме, На глазах прожитых столетий пыль, Когда дети рождаются дряблыми и седыми? Так что же? Какая теперь любовь! Тосковать и печалиться брось о ней. – Ведь былое, милое не вернется вновь. – Столько зим прошло, столько осеней.

1919