Читать «Зарытый в глушь немых годин: Стихотворения 1917-1922 гг.» онлайн - страница 11

АЛУПКА

В тумане дальняя долина, И склоны гор укрыла ночь, А тонкий голос муэдзина Ещё не свеян ветром прочь. Но месяцем открыт и найден Аул, повисший на скале… Молись, проси блаженства – на день Сто раз и не вставай с колен. Нет, всё равно, такого рая На небе не было и нет: Земля – одна. Земля вторая Не родилась ещё на свет. Как тихо! Голос не повысишь… Ночной благоуханный зной. Маяк на потемневшем мысе – Такой далёкий и родной… И море спит, вздохнуть не смея. Ай-Петри к миру говорит. В его зубцах Кассиопея, Навеки врезана, горит. Шесть синих звёзд. Осьмое диво! В чьей из корон земных царей Кто-либо видел переливы Таких сверкающих огней!

1920

ГЕРО И ЛЕАНДР

1. «Милый, далекий, родной, мне снилась надгробная урна…»

Милый, далекий, родной, мне снилась надгробная урна. О, как я жду и боюсь. – Долго ты не был со мной. Тучи закрыли закат, и море вечернее бурно. Милый, молю, пережди этот гремящий прибой. Всё ж путеводный огонь зажгу и от ветра укрою. О, как я жажду тебя – ласки хотя бы одной. Сердце любовью горит, а душа непонятной тоскою… О, как я жду и боюсь, милый, далекий, родной.

2. «Факел далекий погас, и сомнение руки сковало…»

Факел далекий погас, и сомнение руки сковало. Ярость пенящихся волн давит дыханье, как дым. Геро, подруга, любовь, неужели ты любишь так мало, Что, не дождавшись меня, ложе разделишь с другим? Нет, не доплыть, не доплыть, с волнами и горечью споря. В сердце предсмертная грусть, губы закушены в кровь, В уши звенят голоса: «Мы вольные дочери моря, – Брось тосковать о земле – сладостней наша любовь». – Факел далекий погас. Ты рвешься то вправо, то влево. – Полно, ведь Геро с другим, Геро не выйдет встречать. – Полно, прекрасный Леандр, позабудь вероломную деву, – Скоро мы будем твои мертвые губы лобзать.

1920, Ялта

ГОРОД У МОРЯ

1. «Небо – железный раскалённый колпак…»

Небо – железный раскалённый колпак. В нём – зелёным эгретом – тополь. Сегодня вечером целая толпа Уезжает на Константинополь. В порту объявление: «Пароход Natale Принимает людей и грузы»… И опять я гляжу в запретную даль Как Робинзон Крузо.

2. «Вперед! Всё внизу останется скоро…»

Вперед! Всё внизу останется скоро, Как лики Распутства и Голода, Как далекий возглас церковного хора, Долетевший с ветром из города. Сюда не достигнут тусклые молнии Глаз, подведенных чернью… Море и горы в великом безмолвии Принимают зарю вечернюю. Что мне помнить? Кругом – только небо и птицы. Где Вчера, где Сегодня и Завтра? – Я – только буква забытой страницы В книге Великого Автора.