Читать «Современная литература: Евпланов Андрей Яковлевич. Коллекционер» онлайн - страница 5

пассажирке, чтобы проверить свое предположение относительно ее

социального статуса.

- Thank's, - криво усмехнулась менеджер по связям, как будто

отмахнулась от надоедливой мухи. Порывшись в сумочке, она сунула

Будылину сотенную бумажку и выскочила из машины прямо в лужу.

- Чума, - покачал головой Будылин, и протянул бумажку Туристу, -

Возьми, парень, тебе пригодиться.

Тот машинально взял купюру, аккуратно сложил ее пополам,

расстегнул рюкзачок, застегнул рюкзачок. Он явно медлил с уходом.

- А может у вас есть какая-нибудь плотницкая работа? Ну, там

подновить забор, укрепить крыльцо. Я и баньку могу поставить, только тут

помощник нужен. Но, если надо я могу поискать, говорят, тут где-то идет

большое строительство, так что наверняка понаехало много желающих

заработать.

- Банька у меня есть - там и переночуешь, - сказал Будылин, как будто

подумал вслух, - а утром позавтракаешь, и пойдешь искать работу. На

станции тебе, Турист, делать нечего, там даже приткнуться негде.

- Спасибо, только я не понимаю, почему вы меня туристом называете,

я ведь никогда не ходил в походы, хотя всегда хотел путешествовать, идти за

облаками и спать где ночь застанет, может прямо на траве.

- Наверно потому, что ты сам, как трава - дождик намочит, солнышко

обсушит и ты доволен.

Сто лет назад тут, где теперь поселок, были одни еловые леса да

болота. Ближайшее жилье располагалось за речкой - барская усадьба, где

некогда мучительно переживал период полового созревания великий поэт.

Потом всю землю в округе купила богатая вдова и меценатка

Кирсанова. Ее муж помимо нескольких магазинов владел еще и роскошными

банями, куда любили хаживать писатели, художники и актеры. Сама

Кирсанова тоже не была чужда искусству, в молодости она играла в театре

служанок. Вот она и задумала построить здесь дачи и сдавать их творческой

интеллигенции, и даже договорилась со своим старинным приятелем -

министром путей сообщения, чтобы вблизи поселка был полустанок.

Богема жить колхозом не захотела, из людей, близких к искусству, дачу

в поселке снимал только бухгалтер Румянцевского музеума. В остальных

домах жили чиновники средней руки.

После революции поселок стал вотчиной Большого театра. Рядом со

скромными домиками тщеславной банщицы выросли терема теноров,

чертоги дирижеров и шале балерин. Летом из распахнутых настежь окон

лились волшебные звуки кларнетов, скрипок и фортепьяно. По вечерам на

открытых верандах слышался смех небожительниц и звон бокалов. На

эстраде у пруда Нейгауз играл мазурки Шопена и пела Нежданова. Об этом

золотом времени сейчас напоминают только названия улиц - Рубинштейна,

Глинки, Шаляпина...

Тенора и балерины как-то незаметно растворились в массе

родственников. Дачи и участки великих делились сначала между прямыми

наследниками, потом между отпрысками наследников, и так до тех пор, пока

не теряли своей дачной привлекательности, и не превращались просто в

жилье для рабочих и служащих.

Эти уже жили здесь постоянно, возводили русские печи в летних шале,