Читать «Претендент на царство» онлайн - страница 103

Его восторженная, романтичная Оля… для которой — помните? — Александр Сергеевич Пушкин — да! да! — всегда оставался «и жив, и свят». Эта светлая, незащищённая душа… ранимая, нравственно угнетённая Ольга… так и не простившая надругательства — ни себе, ни нам…

Вытащила Базлыкова из отчаянного положения Лара Крыльцова. Как ближайшая подруга, она естественно восполняет Ольгу… Вот ведь как необыкновенно переплетаются судьбы! Ведь только Лара — и только с Базлыковым — сможет сохранить светлую память о подруге… да, и свою жизнь устроить…

Мне иногда вспоминается то, что я думал о Ларе, когда ещё не ведал, чем завершится надвигающаяся разборка с Ордыбьевым, оставаясь абсолютно одиноким в ветреном луговом просторе — ах, это незабывающееся вычурное сравнение: как мысль в мирозданье! Тогда отчего-то явилась моя первая возлюбленная и отчего-то я решил, что она, Наташа Жильцова, — из моего ребра… И именно тогда подумалось о Ларе, как о вероятном «втором ребре»…

Господи, как же всё удивительно в Твоём мире! Как необъяснимо! Лара-то, оказывается, не моё «второе ребро», а Базлыкова, — и ведь это вполне логично, вполне естественно…

Впрочем, ныне я не совсем так думаю. Прежде всего я понял, что не бывает «второго ребра», как и третьего, четвёртого… седьмого! Истинно только первое: в этом Божественный замысел! И потому истинная любовь — единственна в жизни! Да, любовь всегда единственна, неповторима, непреходяща… порой трагична, печальна… А всё остальное — страсти! Сильные, безумные, амбициозные, которые когда-то всё же утихают, кончаются… Но они постоянны в нашей жизни, как в небесах тающие, уплывающие облака, — лёгкий флирт, сентиментальный флёр… Вот это-то я испытывал к Ларе Крыльцовой в своём одиночестве…

Однако самое разумное — самое обыденное, самое привычное, самое бытовое — совместная семейная жизнь, чего, кстати, жаждала женщина бальзаковского возраста Лариса Григорьевна Крыльцова, бросившаяся спасать из пьяной тьмы Николая Базлыкова. Конечно, потому, что уже испытала подобную горькую беду (спившийся муж), и, понятно, ради осиротевших детей подруги, нуждающихся в присмотре и ласке. Но, если быть до конца откровенным, то и ради собственной обновлённой жизни, о которой втайне мечтала…

Нет, притча о «втором ребре» — не заповедь божественная, а та воля, которую дарует Господь каждому из нас: мол, живи, как знаешь, — по своему усмотрению…

Между прочим, я с тихой надеждой думаю о Ларе и о Николае. Для меня они остаются незабываемыми: душевно близкими и, в общем-то, нравственно чистыми. В своих одиноких раздумьях я лишь об одном беспокоюсь: как бы не открылась горькая правда о гибели Ольги, как бы побыстрее зарубцевалась болезненная рана. Жизнь ведь продолжается…

Ну вот, а теперь опять об Ордыбьеве: олигарх продолжает благоволить к Базлыкову. Думаю, не только по национальному признаку. Он ценит в нём энергию, организованность, и, конечно, верность данному слову. Но Базлыков всё же сломленный им человек: настоящие сила и мужество Николая Рустемовича остались в армии, там, где он умел вести за собой. А на гражданке он не выдержал испытаний… Конечно, он всё ещё пытается сохранять достоинство, держаться независимо, но ведь это очень непросто. Особенно с властным Ордыбьевым… Возможно, Лара сумеет стать ему опорой…