Читать «Убить Петра Великого» онлайн - страница 105

— Нет, боярин.

— Ну и славно, — почти обрадовался князь Ромодановский. — Тут как-то немец захотел нашу темницу посмотреть. Так он все время платок у носа держал. Хе-хе-хе… Из его иноземной речи я только одно слово и понял: «Кошмар!» Как будто бы у них там головы не рубят. Я все Матвею высказываю: «Окна распахни, дурень! Кровищей за версту от нашего приказа тянет!. А он не слышит. Вот как вздерну его самого на дыбу, тогда мигом станет соображать. Никому ничего доверить нельзя, — пожаловался князь, поглядывая на покаянную голову окольничего. — Скоро мне и головы придется рубить. Даже пытать толком не научатся. Вот потому я и заплечных дел мастер, и дознаватель. Как выходишь из пыточной по локоть в крови, так потом от меня все просители шарахаются. А с другой стороны, Степан Григорьевич, что тут поделаешь? Ведь кто-то и такими делишками должен заниматься. Кому-то ведь надо спасать отечество от смуты. Сам-то ты что об этом думаешь?

Переминаясь с ноги на ногу, Глебов отвечал, посмотрев в жабьи глаза боярина:

— Надо, Федор Юрьевич.

— Вот и я об этом же. Видно, и тебе тоже достанется, Степан Михайлович, ты уж на меня не взыщи. Тебя тоже придется по государеву делу пытать. Вот мы сейчас с тобой разговариваем, а Еремей клещи на огне накаливает. Правду из тебя тянуть будем!

— Князь Федор Юрьевич…

— А что поделаешь? — печально вздохнул судья приказа. — Служба у нас такая дрянная. Не о себе приходится думать, а об отечестве. Ты же знаешь, Степан Григорьевич, я ведь хорошо к тебе отношусь.

— Я знаю, князь.

— Вот и славно. Так что не обессудь.

— Федор Юрьевич, ты бы отпустил жену с детишками. На что они тебе? — взмолился окольничий. — Пришел ведь я.

— Да что с ними станется? — отмахнулся князь Ромодановский. — Посидят у меня в темной да к себе пойдут. Ежели, конечно, крысы не сожрут. Хе-хе…

— Князь Федор Юрьевич…

— …Хе-хе. Зато больше государя любить станут. Матвей! — проорал Федор Михайлович.

Дверь приоткрылась, и в комнату просунулась крупная голова заплечных дел мастера Матвея. На перепуганном лице застыло угодливое выражение. Детина был огромного роста, наголо стриженный, причем так неровно, что казалось, будто волосы на голове состоят из сплошных узлов. Узники пугались только одного его вида.

Матвей уже три года служил заплечных дел мастером, завоевав своим усердием доверие князя Ромодановского. К своему делу он относился творчески, выдумывал новые наказания, за что от князя Ромодановского неоднократно получал похвалу. Прирожденный мучитель, он получал от физического страдания своих жертв необычайное удовольствие. Шальной, непредсказуемый, умевший повысить на бояр голос, он трепетал только перед князем Ромодановским, опасаясь смотреть ему даже в лицо.

— Здесь я, князь, — не смел оторвать палач глаз от пола.

— Что у тебя в бороде-то запуталось?

— Капуста, боярин, — повинился Матвей. — Уж больно есть захотелось.

— Кто же это ночью-то жует, дурья башка, — почти любовно укорил Федор Юрьевич. — Ночью спать нужно.

— Дознание ночью нужно проводить, чтобы лиходеи с силами не успели собраться, — убежденно заговорил Матвей, добавив в свой голос значительности.