Читать «Ядовитая боярыня» онлайн - страница 22

— Как ты можешь читать такую гадость, Флор! — воскликнула она. От негодования у нее каждая жилка с поджилкой задрожали. — Это же книга о том, как угнетать женщин! Как «учить» их вожжами и все такое. Пособие для садиста. Сперва поучи, а потом приласкай. Как же, читали.

— Не знаю, что ты читала, — удивился Флор. — У меня эта книга есть. У нас в Новгороде подобные труды давно составляются, а последний писался Сильвестром… Ты слыхала о Сильвестре? — спросил он очень осторожно, боясь зацепить наташины чувства, поскольку давно уже понял: никогда нельзя предсказать заранее, что будет известно этой красивой странной девушке, что затронула его сердце, а что окажется для нее совершенно в новь и диковину.

— Только о коте, — фыркнула Гвэрлум, все еще сердясь на Флора за его попытки защищать «Домострой».

— О каком коте? — изумился в свою очередь Флор.

— Который ловил птичку Твитти… Я крошечка-птичка, я в клетке сижу, — пропела Гвэрлум, подражая писклявому голосу мультяшного персонажа. — Как-нибудь потом расскажу. Очень смешно.

Флор неопределенно пожал плечами, как бы показывая, что готов выслушать. Как-нибудь потом. И вернулся к прежней теме, очевидно считая ее важной.

— Сильвестр — наш, новгородский, а теперь — протопоп Благовещенского московского собора. Он — наставник нашего государя Иоанна Васильевича. Знаешь, Наташа, ведь он из Новгорода на Москву привез этот добрый обычай — составления книг по ведению домашнего хозяйства.

— Кто бы меня учил, а то какой-то протопоп! — вздохнула Наташа. — Еще хорошо бы почитать предисловие товарища Микояна насчет роли товарища Сталина в приготовлении советскими гражданами говяжьего студня на день празднования дня Конституции…

И, выдав эту странную фразу, Гвэрлум поперхнулась и замолчала.

К ее удивлению, Флор засмеялся, обнял ее и нежно прижал к себе. Провел ладонью по волосам, по спине.

— Лапушка ты моя! — проговорил он. — Сама-то хоть понимаешь, что говоришь?

— Не-а, — отозвалась Наталья. — Неважно. Ты рассказывай, Флорушка. Про этого Сильвестра. Я что-то слышала, правда. Только не знала, что он кроме политики еще и кулинарные книги писал.

— Сильвестр — человек мудрый.

— Как все новгородцы, — снова перебила Наталья. Она не хотела язвить и сказала это почти искрение.

Флор решил так к этой реплике и относиться и, наклонив голову, поцеловал Гвэрлум в макушку.

— Говорят, у него очень добрая семья, а супругу свою протопоп именует не иначе, как «матушкой».

— И вожжами ее не учит, — опять вмешалась Наталья.

Она зажмурилась, попыталась представить себе этого протопопа Сильвестра с его чтимой матушкой, но вместо этого увидела мультяшных кота и птичку. Кот Сильвестр с вожжами гонялся за крошечкой Твитти. «Бесовское наваждение — так это, кажется, Эльвэнильдо называет», — подумала она, открывая глаза.

— А дети у них есть? — задала она типично женский вопрос. И порадовалась сама себе. Ага, вот так-то, побуду настоящей женщиной! Коли уж о «Домострое» говорить с любимым человеком…

— Единственный сын, Анфим, почтительный отрок. Так говорят, сам-то я его не видел. И еще говорят, что верные слуги в этой семье — как родные и от хозяев получают многие милости… Знаешь, Наташенька, он ведь всех своих работных освободил и наделил имением, а иных сам выкупил из рабства и на свободу отпустил. Новгородская закваска, у нас никогда свободы не предавали, Наташенька…