Читать «Кармен и Бенкендорф» онлайн - страница 31
Сергей Тютюнник
Соломин говорит добродушно, но это его добродушие подкручивает Кармен еще больше, чем сами ответы.
— Что значит — плохо? — недобрый огонь начинает плясать в ее глазах, и она хватается за сигарету.
— Какой-то странный у нас разговор, — искренне недоумеваю я, чувствуя тайну, и беру бутылку чтобы налить.
— Ладно, молодежь, — начинает подниматься с кресла дед. — Пойду-ка я заночую. А вы гуляйте. Мешать не будете, — и нетвердой походкой направляется к деревянной стене-гармошке, отделяющей спальню от гостиной.
Водка, легшая на старые дрожжи, делает походку старика еще более неуверенной. Он с трудом сжимает «гармошку», чтобы пройти к постели, и я поднимаюсь помочь.
— Ничего, Андрюша, я сам, — кивает Соломин и захлопывает створку прямо перед моим носом.
— Ты чего это на деда наехала? — возмущенно набрасываюсь на Кармен.
Рука Анны с зажатой в пальцах сигаретой дрожит. Я вижу, что Кармен волнуется, но не могу понять — почему?
— Сходил бы ты лучше за кассетой в киоск, — наводит на меня Анна прицел черных своих глаз. — А то праздника что-то нет.
— Какая кассета?! Дед спать лег. Мешать будем.
— Не будем, — настойчиво, будто сдерживая какую-то темную силу, говорит Анна. — Сходи. Умоляю! — и с остервенением давит в пепельнице окурок.
Выходя из номера, я оглядываюсь. Анна сидит на диване, выпрямив спину и уперев невидящий взгляд в стену-гармошку, скрывающую Соломина.
В коридоре нос к носу сталкиваюсь с рыжим Прокуратором.
— Ты чего здесь? Подслушиваешь?
— Нет, что ты! — растерянно моргает Олег. — Я, понимаешь, тут с народом поговорил… Оказывается, твой шеф — такой большой человек! Его тут многие знают. — От Прокуратора несет перегаром, и я стараюсь дышать ртом.
— Ну, и чего ты хочешь, — я начинаю раздражаться, — засвидетельствовать ему свое почтение?
— Ну да. Решил извиниться за свое поведение. А то еще нажалуется. Тогда мне кранты. Говорят, его даже в Кремле знают и уважают… А с пистолетом, старичок, я решил так: скажу, что потерял в бою, а взамен привезу трофейный — пусть примут на баланс…
Пока он это говорит, я начинаю звереть.
— Да затрахал ты уже со своим пистолетом! Два часа ночи! — я перехожу на громкий шепот, чтобы не сорваться и не перебудить постояльцев гостиницы и дежурную.
Договорить не успеваю. Из соломинского номера выскакивает Кармен и, уткнувшись с разбега в мою спину, вскрикивает: «Ой! Вы чего тут?»
— Беседуем, — теперь смущается уже Олег.
— А я это… в ванную сбегаю, — говорит Анна и, чуть замешкавшись, направляется в мой номер.
Мы с Прокуратором провожаем ее взглядами…
— Олег, иди спать! — вздыхаю я наконец. — Завтра извинишься перед дедом.
Завтра и поговорим об оружии.
— Понял, понял, понял, — кивает в такт словам следователь и уходит.
Я не двигаюсь с места, пока Олег не ныряет в свои апартаменты.
XI
Кассету я добываю долго. Уже полтретьего ночи. Киоск закрыт. Но в вестибюле бурлит жизнь. Вояки и милиция бодрствуют. Два знакомых омоновца помогают мне найти вахтершу тетю Гулю, которая подменяет киоскершу. Тетя Гуля в конце концов находит ключи от киоска и выкладывает передо мной товар. Я выбираю пару кассет с испанскими народными песнями и отрывками из опер и балетов. Вся эта музыкальная операция длится долго, и в моей душе нарастает тревога.