Читать «Галактика 1995 № 2» онлайн - страница 101
Владислав Панфилов
— Сорви-и-и…
Я так устал делиться Жизнью!
Кудрявым несовращенным ангелочком порхаю я от цветка к цветку. Я пронзаю собой Тишину! Я чувствую, как Эхо уходит от меня. И новое, еще неродившееся Эхо щекочет мне горло…
В глубинах Бога я рождаю Эхо!
— Сорви-и-и…
…во мне, как в колбе, затаилось Чувство…
Я никогда не слышал, как Море смеется! А у черного человечка и улыбка черная, и прутик черный, и мысли черные.
— Сорви-и-и…
Белое искрящееся Тело вновь кружит вокруг меня…
Я похож на падающее солнце…
Я купаюсь в хохоте женских волос…
— Сорви-и-и-и…
Но…
— Сорви-и-и-и-и-и! Я не могу…
— Сорви-и-и-и-и-и-и-и-и-и!
быть убийцей Того, кто создал меня!
Сорви-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и!
Горит хрустальный плод.
Жалким угольком дымится черный человечек.
Слезинкой Дьявола искрится Женщина…
— СОРВИ-И-И-И… Убийцей Бога был Адам. Убийцей Авеля стал Каин!
— СОРВИ-И-И-И-И-И-И! Господи-и-и!
Кто сказал, что в Эдеме нас ждет Покой?!.
Аллергия
И выслал его Господь из сада Едемского
Ветхий Завет. Бытие, гл. 3.
Не было ни ядерной войны, ни восстания роботов, ни нашествия инопланетян…
Ничего этого не было.
Была только аллергия…
Аллергия на человека.
* * *
Жаркая и вязкая пустыня. Дышали не воздухом — дышали огнем. А Он здесь жил.
Ядовитые змеи и скорпионы в немыслимых количествах кишели под ногами. И это Его не смущало.
Чем Он мог питаться в огненном кошмаре песков?
Но Он был здоров, и бодр, и полон сил.
Бедуины видели Его бегающим с громкими, счастливыми криками по скользким барханам.
Фантастические домыслы о Нем будоражили все население планеты.
А потом любопытные, как собаки-ищейки, археологи наткнулись на Него самого.
Их небритые лица были приветливы.
А Он покрылся лиловыми пятнами, начал надрывно чихать, а затем забился в бессознательном припадке меж жгучих струек песка.
Они вызвали вертолет, и тот доставил Его в самый центр человеческого столпотворения — в столицу!
Сотни корреспондентов, десятки профессоров и ассистентов, Важные Лица, и знакомые Важных Лиц, и знакомые знакомых, и уборщицы с детьми — все протекало мимо Него густым потоком, словно на похоронах умершей знаменитости.
Он очнулся…
Отворил глубокие, как ракетные шахты, глаза и, увидев перед собой сердобольное лицо медсестры, нервно всхлипнул, распрямил сухие желтые пальцы с острыми синеющими когтями и воткнул их в туманную шею сиделки. Затем содрогнулся всем телом и умер.
На другой день Те, Кто находились около несчастного пустынника, почувствовали себя дурно…
Особенно при взгляде на другую человеческую Особь.
Так началась Эпидемия.
* * *
Самое противное — это крысы.
Скользкие и хвостатые как сперматозоиды — они повсюду.
Но даже они вскоре пресытились и брезгливо обтекали полусжиженные, разлагающиеся трупы людей.
И лишь Земля, некогда такая покорная, смиренная кормилица, исковерканная подземными и подводными «шутками» своих детей, затянутая тугой пленкой асфальта, жадно всасывала в себя остатки Человечества.
Земля моя!
Мать моя!
Зачем ты оставила меня одного на своем бескрайнем больном теле наблюдать Агонию братьев и сестер моих?
