Читать «Танец убийц» онлайн - страница 241
Мария Фагиаш
Никодим бросил удивленный взгляд на это хищное, с каким-то волчьим выражением лицо — и тут же быстро отвел глаза. Это был не тот момент, который он желал бы взять с собой на тот свет.
— С чего это я должен помнить? — равнодушно спросил он.
— Вы заставили играть национальный гимн, и все офицеры должны были подняться в Вашу честь. Я тоже был среди них. Не припоминаете?
— И за это нас должны расстрелять? — недоверчиво спросил Никодим.
— Именно за это, — с издевкой сказал Танкосич.
— Не слишком ли суровое наказание? — возразил Никодим.
— У вас хватает преступлений. В приговоре все написано.
Это не требовало ответа, и процессия в молчании двинулась дальше. Внезапно Никола остановился.
— Проклятье! — выкрикнул он.
Танкосич тут же уперся револьвером ему в спину, и одновременно шесть винтовок были взяты наизготовку.
— В чем дело? — спросил Никодим.
— Я вечером написал письмо Нанетте и забыл отравить его. Лежит с написанным адресом и наклеенной маркой на столе в спальне.
— Может, тебе повезет, и найдется добрая душа, которая бросит письмо в ящик.
— Да, если мне повезет.
Они пришли на место. Никаких столбов для расстрела приготовлено не было, и Танкосич вынужден был без всякой помпы просто поставить братьев к стене рядом друг с другом. Поскольку полковник разрешил осужденным сигарету, он вынул портсигар и предложил светским голосом:
— Сигарету, господа?
— Если Вас это устроит, мы предпочли бы свои, правда, Никодим? — сказал Никола.
Танкосич пожал плечами.
— Я не могу тут вас в чем-то упрекнуть. Если бы я мог себе позволить, то курил бы такие же.
Никодим достал серебряный портсигар и предложил сигарету брату. Оба молча закурили, положив руки на плечи друг другу. Они глубоко затягивались и наслаждались каждым вдохом. Никола первый закончил курить, и, когда он выбросил окурок, Никодим последовал его примеру.
Танкосич приказал солдатам приготовиться, но тут вспомнил, что приговоренным нужно завязать глаза, и отменил приказ. Когда он спросил братьев, есть ли у них носовые платки, Никодим с нетерпением путешествующего, который боится упустить свой поезд, сказал:
— Оставьте это, давайте, наконец, покончим с делом.
Братья обняли и поцеловали друг друга. На их лицах отсутствовал какой-либо страх, когда они повернулись к расстрельной команде.
Лейтенант Танкосич занял место на безопасном расстоянии от солдат и поднял саблю. По команде «Огонь!» клинок сверкнул в воздухе и прогремел залп из шести выстрелов. Шесть пуль впились в грудь и лицо каждого из братьев Луньевицей. Они упали на бок, словно кегли. Танкосич немного подождал, затем подошел и выстрелил каждому в затылок.
Он ожидал, что их смерть принесет ему чувство торжествующего удовлетворения, но не ощущал ничего, кроме разочарования и пустоты. Если бы, по крайней мере, они просили о пощаде или громко протестовали, — но ничего такого не произошло, и Танкосич чувствовал себя обманутым. Они были преступниками, а он мстителем, но при взгляде на безжизненные тела с обезображенными лицами он внезапно испытал что-то вроде раскаяния.