Читать «Лист Мёбиуса» онлайн - страница 182

И еще очень жаль, что доктор Моориц не может помочь таким людям. Ну какой от него толк, если он собственной жене… Да что тут говорить!

…Наконец поезд подходит к месту назначения.

Перед станционными постройками прохаживается женщина в растянутых чулках. Большая красная фуражка на голове производит впечатление гротескное и печальное.

Кроме доктора из состава выходит еще один пассажир — старуха с огромной корзиной, из которой торчит любопытная гусиная головка.

Карл Моориц бочком проскальзывает в здание вокзала, радуясь тому, что начальник станции его не заметила. А может, ему стоило бы подойти к этой служительнице в красной шапке, нисколько, впрочем, не смахивающей на Красную Шапочку, и спросить, не показывался ли Пент Саксакульм. Вдруг он и сейчас еще здесь? Все же доктор предпочел прогорклую мыловарню. И направился к ней, решив по дороге заглянуть к Пенту домой.

Во дворе большой черный пес принялся истошно брехать на дипломированного медика, стал прыгать на цепи и рычать. Глаза его горели зеленой ненавистью. В собачьем монологе присутствовали пронзительные короткие гавканья, переходящие в длинные очереди, словно выстраиваясь во фразы. Карл Моориц внимательно слушал и пытался разобрать, в чем его корят. Может быть примерно в следующем:

— Гад! Где твой ошейник! Как от тебя пахнет! Тебе даже ногу на столб задрать неохота! Дуролом! Хозяина на тебя нет! А щенки у тебя есть? Гавкать ты не научился, слоняешься по белу свету, нацепив брюки… Вся шерсть вылезла! Рррр…

Сольная партия барбоса получила отклик — открылась дверь развалюхи, которую Карл Моориц однажды уже посетил, и на жалобно заскрипевшее крыльцо вышел рыхлый мужчина в мешковатых тренировочных штанах и майке, некогда, по-видимому, голубого цвета. Он был заросший и лохматый, и если утверждают, будто со временем собака начинает походить на своего хозяина (или наоборот — хозяин на собаку), то на сей раз так оно и было. Да и настроение хозяина не слишком отличалось от собачьего.

— Кого вам надо? — рявкнул он раскатистым басом.

— Пента Саксакульма, — несколько виновато ответил Карл Моориц. — Он должен жить здесь… — Что за человек? Вероятно, бывший собутыльник его пациента, некогда поклонника западных идеалов. Пент Саксакульм рассказывал о господах из Теннисного клуба в щегольских кремовых брюках, а заросший господин чесал ляжку прямо через дырку, по-видимому, образовавшуюся как раз на нужном месте…

— И живет, черт дери! Я Пент Саксакульм, и что из того?!

— Вы!? — Карл Моориц, опешив, замолчал. Чего нельзя сказать о псе, продолжавшим свой монолог.

— Так вы… вы, значит, ездили на юг?

— Было дело! И что из того?! — Опять «и что из того?!»

Карл Моориц только теперь заметил, как сильно загорел мужчина — да уж, под прибалтийским солнцем столь ровного, бронзового загара не приобретешь.

— Ну так чего вам надо? — Вид у мужчины был такой, что он вот-вот захлопнет за собой дверь да еще и на замок запрет.