Читать «Путешествия барона Мюнхгаузена» онлайн - страница 31

До сих пор еще никому не известно, кто собственно спас тогда Гибралтар, и, открывая вам сейчас эту тайну, я рассчитываю на вашу скромность и надеюсь, что вы не будете никому этого пересказывать…

Однажды, поздним вечером, около полуночи я, воспользовавшись кромешной темнотой, тайком прокрался в неприятельский лагерь, переодевшись католическим священником, и вошел в палатку графа Артуа, где он как раз в это время собрал военный совет с участием главнокомандующего и всех высших офицеров для обсуждения назначенного на рассвете штурма крепости. Все имеющиеся орудия решено было, как только предрассветные сумерки дадут хоть немного света, направить на определенную точку, а при первых солнечных лучах выпалить по возможности одновременно из более чем трехсот пушек утренний салют и прервать сон осажденных. Когда через несколько часов, примерно около полудня, благодаря бомбардировке одной и той же точки, образуется брешь, с противоположной стороны Гибралтара будет произведена ложная атака, а затем все главные силы проникнут через это слабо защищенное место в крепость.

Благодаря своему костюму я слышал все эти разговоры, и когда военный совет окончился и все улеглись спать, я все еще бродил по лагерным улицам между палатками и раздумывал, как бы помешать выполнению неприятельского плана. Я с радостью заметил, что весь лагерь спит глубоким сном, даже и часовые, которые, вместо того чтобы бодрствовать на своих постах, набирались во сне сил для завтрашнего боя.

Но как лучше всего предотвратить грозящую беду? Понятно, надо помешать обстрелу крепости, а этого, само собой разумеется, можно было достигнуть, если испортить или удалить все орудия. Последнее, пожалуй, даже легче устроить. Как раз пробил час! Но не будет ли это слишком тяжелая задача для одного человека? Я прокрался на одну из батарей, поднял потихоньку с лафета самую большую и тяжелую пушку и бросил ее в море на расстояние миль около трех. Если это удалось проделать с самой большой и тяжелой пушкой, то с орудиями меньшей величины и меньшего веса работа шла еще лучше, но все-таки задача в общем была трудновата, потому что есть предел всякому терпению! А тут было триста двадцать шесть орудий, не считая мортир, которых я не смог выбросить, так как у меня не хватило времени. Наконец я свалил в одну кучу все лафеты, бросил сверху провиантские повозки и пороховые ящики и поджег этот громадный костер величиной с дом. Чтобы снять с себя всякое подозрение, я одним из первых забил тревогу. Страшный ужас охватил весь лагерь, особенно при взрывах пороховых ящиков.

По общему мнению, в лагерь должны были проникнуть из крепости по меньшей мере шесть или семь полков, чтобы уничтожить всю артиллерию. Тут же арестовали всех часовых, потому что все они, без сомнения, были подкуплены, иначе они непременно заметили бы врага и подняли бы в лагере тревогу. Граф Артуа в панике бежал со всеми своими людьми. Ни разу не останавливаясь, они одним духом пробежали четырнадцать дней и четырнадцать ночей, вплоть до самого Парижа, и от страха, потрясшего их желудки при этом жутком пожаре, они целых три месяца не могли проглотить ни малейшей крошки и должны были жить одним воздухом!..