Читать «Элексир князя Собакина» онлайн - страница 61

Бабст остановился у фотографии ученого и провел рукой по струнам висящей рядом гитары.

— Знаешь песню такую: «Деньги»?

Савицкий покачал головой.

Бабст снял гитару, положил ее на колено и негромко запел:

Теперь толкуют о деньгах В любых заброшенных снегах, В портах, постелях, поездах, Под всяким мелким зодиаком. Тот век рассыпался, как мел, Который словом жить умел, Что начиналось с буквы «Л», Заканчиваясь мягким знаком. Моя надежда на того, Кто, не присвоив ничего, Свое святое естество Сберег в дворцах или в бараках, Кто посреди обычных дел За словом следовать посмел, Что начиналось с буквы «Л», Заканчиваясь мягким знаком .

Допев, Бабст аккуратно повесил гитару на место и сказал:

— Вот так-то, Петюха.

Савицкий понурился. С этим идеалистом все было ясно. Последняя надежда рухнула. Теперь оставалось только возвращаться в Москву и начинать процедуру банкротства АОЗТ «Газинап».

В этот момент в дверь постучали.

— Это, наверно, Пятница твой приполз, — беззлобно сказал Бабст. — Ну заходи, студент!

Дверь открылась, однако в комнату вошел не Живой, а княжна Вера Собакина.

— Здравствуйте, — сказала она, сильно картавя.

Бабст обернулся и замер, открыв рот.

— Здраст... — пробормотал он. — А ты... а вы кто?

— Это моя сестра Вера, — представил гостью Савицкий. — Княжна, прямой потомок младшего брата Льва Сергеича. Вера приехала из Парижа, чтобы поучаствовать в нашем деле. Химик, между прочим. Верочка, познакомься. Костя Бабст, главный хранитель этого музея.

— О! Я очень очарована, — протянула руку княжна.

Бабст, видимо, не знал, что делать. Он протянул было руку в ответ, потом отдернул, вытер ее о спортивные штаны, снова протянул, осторожно взял Муркину лапку — и вдруг наклонился и поцеловал ее.

— Какой милый! — восхитилась княжна. — Это только в России остались такие милые интеллигентские люди.

— Да чего уж там... — засмущался Бабст.

— А я услышала, что вы тут пели, и зашла послушать.

Княжна подошла к фотографиям.

— О, этого человека я знаю! — воскликнула она. — Это Юрий Визбор. Я его большая... как это?.. адмиратриса. Это он написал про лыжи у печки стоят.

— Точно! — расплылся Бабст. — «Домбайский вальс», шестьдесят первый год. Во как! Значит, и до Парижа дошло наконец.

— Да, он был настоящий герой-бессеребряник и большой путешественник. А это, наверное, горы Кавказа. Пьер, ты знаешь, что князь Леон был в таких же кавказских горах?

— Конечно, знаю, сестренка. У меня и фото есть. Я тебе потом покажу.

— Ты это не забудь. Костя, а ты тоже ходил в горы?