Читать «ОТ ПЕТРА I ДО КАТАСТРОФЫ 1917» онлайн - страница 293

И на этом этапе своих поисков Белинский прочитал рассказы под названием «Мельхиор» (1832 г.) освободившейся из монастыря и упивающейся свободой «без нелепых предрассудков» на лоне фран­цузских революций Жорж Санд (Авроры Дюпен). И Сен-Симон тут же слетел с пьедестала в голове Белинского, и на его место уселась знаток женских душ мадам Санд со своими тезисами:

«Бросим вызов всему миру, и пусть душа моя погибнет. Будем счаст­ливы на земле, разве счастье быть твоей не стоит того, чтобы заплатить за него вечными муками» («Валентина»).

Здесь для В. Белинского было и родное бунтарство и протестный «героизм в объятиях», и в этом — вызов обществу и власти, и в этом философское укрытие от общества и власти и удобно-приятный смысл жизни: «Быть может, он (человек) лучше отвечал бы намерениям Твор­ца, если бы просто наслаждался настоящим», — подсказывала нежно Ж. Санд.

«Эта женщина постигла таинство любви», — восхищался новым кумиром В. Белинский, теперь для него подруга Шопена и многих французов была всем и вся — «Мы счастливы, очи наши узрели спасение наше, и мы отпущены Владыкою, мы дождались знамений.» — в каком иступленном трансе писал прозревший и постигший какие-то глубины В.Белинский, молясь на новую икону. И бросился искать похожую женщину, — нашел, и даже в 1843 году женился.

И когда после достижения и утоления В. Белинский в 1845 году вернулся к активной публичной критике, то вдруг напал на давно почив­шего старика Г. Державина, назвав его «поэт наивного эпикурейства». Белинский со своим своеобразным пониманием Бога теперь просто не мог не наскочить и атаковать выдающегося православного мистика, метафизика Николая Гоголя.

Он и раньше его ненавидел, не переносил его «дух», его духовность, «Светоч» В. Белинский в письме Боткину ещё в 1842 году писал:

«Страшно подумать о Гоголе: ведь во всем, что он писал — одна нату­ра, как в животном. Невежество абсолютное. Что наблевал о Париже-то». В этом же письме Белинский сетовал, что «Выбранные места» Гоголя — это «артистически рассчитанная подлость», и с какой-то непонятной завистью написал, что об очень религиозном Гоголе, что он «всю жизнь обманывал Бога, а при смерти надул сатану», и подло объяснял, что Го­голь своей работой «Выбранные места из переписки с друзьями» хотел понравиться царю; В. Белинский почему-то не допускал, что Гоголь может быть убежденным государственником. Белинский до 1845 года в переписке и в разговорах с друзьями и знакомыми пытался Гоголя очернить, дискредитировать, но публично это сделать боялся, и даже публично, в своих статьях хвалил Гоголя. Но «эволюция» Белинского на месте не стояла и через несколько лет он понял, благодаря Жорж Санд, суть счастья и смысл жизни и необыкновенно осмелев в начале — увидел в «Мертвых душах» Н. Гоголя общественную опасность: