Читать «Скажи мне, что ты меня любишь...» онлайн - страница 75
Эрих Мария Ремарк
Милая, я хотел было дать Коту телеграмму, но вдруг забыл ее нынешнюю фамилию, — называть ее по-прежнему «Мантон» было бы именно сейчас «почти что» оскорблением, — вот почему я посылаю ей письмо через тебя…
Ах, милая, — никогда нельзя возвращаться! В прежние места, к ландшафтам — да, всегда, но к людям — никогда! Я здесь за 10 лет превратился в легенду, которую стареющие дамочки по дешевке, за десять пфеннигов, пытаются разогреть — омерзительно. А когда десять пфеннигов истрачены, они хотели бы, удовлетворенные, пойти спать — а ведь сколько еще золота на улицах. Ты — чистое золото! Небо в множестве звезд, озеро шумит. Давай никогда не умирать. Будь счастлива, а я пойду умру на ночь…
Р.
Марлен Дитрих из Нью-Йорка (12.09.1948)
Мой милый,
грустное воскресенье — солнце в Central Park сияет, как фиакр, по радио итальянские песни, а дома нет даже «утешения огорченных». Я много думаю о тебе. Часто вижусь с Торбергами и готовлю у них. А вообще нет никакой работы, и вот уже несколько дней как я не видела «бэби». Когда Мария уехала в Канаду, я две недели была совсем одна. Конечно, здесь сейчас ужасно пусто.
обнимаю тебя тысячу раз
Твоя пума.
Эрих Мария Ремарк из Парижа (почтовый штемпель на обратной стороне конверта 13.10.1948)
Только мужчина, бесстрашно противостоящий своим воспоминаниям, способен невозмутимо, будучи при этом внутренне взволнованным, ступить в ту же комнату, в которую — в другой жизни! — в широком, свободном, колышущемся платье из тропических бабочек ворвалась однажды некая Диана из серебряных и аметистовых лесов, вся в запахах горизонтов, вся дышащая, живая и светящаяся. И вместо того, чтобы жаловаться, испытывая вселенскую ностальгию, он пьет старый коньяк, благословляет время и говорит, все это было!
Скоро я вернусь, слышишь, похитительница детей, — нагруженный пережитым, как пчела нектаром…
я сидел за каменным столом под акациями, не ведая забот, однако в глубокой задумчивости; все было правильно, и все было хорошо, и я часто передавал тебе приветы, и забывал тебя, и находил вновь, мир был открыт перед нами, и дни были калитками в разные сады, и теперь вот я возвращаюсь обратно…
Марлен Дитрих из Нью-Йорка (13.11.1948)
Любимый,
я пыталась застать тебя, но тщетно. Надеюсь, тот факт, что ты не отвечаешь, означает, что ты следишь за собой — и, значит, здоров. Девушки уверяют, что ты свои «пилюли» принимаешь, — значит, ты, скорее всего, не настолько болен, чтобы даже по телефону не разговаривать. Я еду в Вашингтон и в пятницу на следующей неделе вернусь.
10000 поцелуев
Твоя пума.
Эрих Мария Ремарк из Нью-Йорка (после декабря 1948 г.)
