Читать «Ванька-ротный» онлайн - страница 60

"Разрешите, товарищ старшина, я им пальну из винтовки?", — перебирая в памяти, вспомнил я голос солдата, и тут же заснул.

Война, это не игра и не забава. Война это страшное горе, для многих тысяч и миллионов людей. Лично, для нас этот период войной ещё не начался. Мы отступали и не испытали тогда на себе нечеловеческих лишений, страданий, несправедливости, мук холода и голода, смертельной тоски и настоящего страха, вшей, крови, и самой смерти. Всё это придёт потом и для каждого в разное время. Для одной солдатской жизни хватит недели, для другой несколько месяцев, а на плечи третьей смертельный груз ляжет на весь последующий период войны, — "Каждому своё!". |- как изрекли крылато немцы на воротах Бухенвальда, хотя| Мы до сих пор держались друг друга и шли все вместе.

Я рассказал только то, что сам пережил за эти дни. В памяти свежо сохранились и все последующие дни войны.

Мы договорились со старшиной встать пораньше. Нужно было после ночи осмотреться кругом. Нам, в городе оставаться нельзя. В любой момент может измениться ветер и перекинуться пламя. К окраине могут подойти немцы с танками.

Ночью они в город не пойдут. Для танков и машин пылающие узкие и кривые улицы опасны. У нас тоже нет уверенности в себе. Мы не знаем обстановки и у нас нет карты. Мы не знаем, где находятся наши войска и куда нам следует идти. У нас нет перевязочных средств, если кого из нас ранит.

Солнце уже встало, когда я открыл глаза. Утро было тихое, но какое-то тревожное. Над городом неподвижно стояла черная туча дыма, и только часть окраины была освещена. Дышать было легко, но в горле першило, был осадок и запах вчерашней гари.

Спустив ноги на пол и сев поперёк кровати, я окинул комнату взглядом. На полу вповалку спали мои солдаты. Откровенно говоря, спать поверх перины было и душно, и жарко. В лицо лезли какие-то кружева. В молодости я спал на деревянном сундуке, в армии приучили к жесткому настилу из досок и солдатскому матрасу. А пружинная кровать с периной мне была совсем ни к чему. Солдаты мои наверно подумали, что я на ней отдохну по "барски", а мне на ней было не по себе.

Через раскрытое окно с улицы я услышал раскатистый голос петуха. Вот кто разбудил меня своим райским пением!

Старшина уже встал. Он стоял у раскрытого окна и курил папироску. Он был задумчив и смотрел куда-то вдаль. Он по-видимому давно не спал, и будить меня не собирался.

— Сам уже на ногах! А меня почему не разбудил? — сказал я, подходя к другому открытому окну.

— Уж очень вы сладко спали, товарищ лейтенант!

— Смотрю, даже нос у вас вспотел. Видно от удовольствия!

— На этой перине не отдых совсем, нательная рубашка и та влажная.