Читать «Ванька-ротный» онлайн - страница 59

— Захаркин!

— Слушаю вас товарищ старшина!

— Посмотри там за печкой какую посудину! Нужно за водой на колонку сходить!

Захаркин подал старшине пустое ведро. Тот оглядел его, повертел перед глазами, понюхал, и сказал, — Годиться! — Колонка напротив! Давай за водой, да гляди побыстрей!

Солдат, громыхая тяжелыми сапогами по деревянным ступенькам лестницы, скатился вниз и вскоре вернулся с наполненным ведром.

— Дай попить! — накинулись на него солдаты.

— Я для старшины…

Но ведро уже пошло по рукам. Захаркину ещё раз пришлось бежать на колонку.

Я смотрел на солдат и думал, что будет завтра, когда подниму я их на ноги. Подам команду выходить, а они останутся лежать на полу?

Старшина из ведра черпал кружкой спирт, опускал стакан |её наполненную до половины| в ведро с водой, заполнял кружку водой до краев и наливал теплую смесь в стеклянную стопку. Каждый поднимался с пола, подходил к старшине, получал из его рук установленную норму, опрокидывал, и довольный возвращался на место.

— Подходи следующий! Кто не причащался? — басил он, как дьяк на церковной паперти.

— Ты вроде той игуменьи! — сказал я, — Напутствуешь свою братию в твердости духа на сон грядущий!

— На добавки не рассчитывай! — пропел он басом, — А то я вижу, кой-кто губу оттопырил!

— Правильно, старшина, лучше на завтра оставим, перед дорогой на посошок полагается, — подсказал кто-то.

Оделив всех по одной порции, старшина подошёл к раскрытому окну и одним махом выплеснул из ведра остатки спирта на мостовую. Кто-то из солдат громко ахнул, а другой застонал. Третий сказал, зевая:

— Братцы, чистый спирт течёт по мостовой рекою. Бери котелки, черпай, кто сколько хочет!

На этом со спиртом всё было покончено. Входную дверь внизу заперли на засов. По лестнице спустили кухонный шкаф и приперли им двери. Сверху поставили табуретки. Поверх табуреток положили скамейку и для большего грохота на неё водрузили два больших чугуна.

Я рассчитал так, — Если немцы ночью подойдут и откинут дверную защелку, то всё сооружение с грохотом обрушиться на них и мы, услышав грохот, вовремя сумеем вскочить на ноги. Но я почему-то надеялся, что немцы ночью в город не подойдут и всё обойдётся без грохота. Ведь мы тоже шли по улице и не лезли в каждой запертый дом.

Я махнул рукой и подал команду — "Отбой!". Солдаты были довольны, что никого не поставили в караул.

Старшина устроился на диване, а мне, как старшему по званию, отвели двуспальную кровать, покрытую белым коньёвым одеялом.

— Он у нас один! — сказал старшина, — Пусть последний раз поспит на перине! — Когда ещё вот так придётся ночевать?

Я положил в ноги шинель, чтобы не испачкать сапогами белое одеяло, сбросил на пол гору пуховых подушек и велел их разобрать солдатам. А сам, не раздеваясь, повалился в кровать.

Постель была мягкая, и я провалился в перину. Вздохнув один раз глубоко, я закрыл глаза, и передо мной снова засветились и замигали свечи и лампады. Там среди богомолок, как я тогда успел заметить, не все были старые и сморщенные, как старухи. Я увидел среди них одно чистое и гладкое лицо. Из под чёрного платка видны были округлые щеки. Она хотела повернуть голову и посмотреть на старшину, но на неё тут же шикнули, она послушно согнулась и затерялась среди чёрных платков.