Читать «Сокровище магов» онлайн - страница 121

— Где же этот план? — спросила с любопытством Элка.

— Детки, будьте терпеливы! — спокойно сказал профессор Мартинов. — Всё, что тут есть, принадлежит вам. — Затем он опустил голову, надел очки на нос и, шевеля губами, занялся чтением пергамента, который гласил:

«И так, как я могу подробно описать особенности в жизни птиц? Так, у журавлей есть ночная стража, ко­торая сменяется: одни из них спят, а дежурный ходит вкруг них и наблюдает. Когда его срок окончится, он засыпает, а тот, кто его сменил, сторожит так, как пер­вый сторожил до него. Тот же порядок виден и при их полёте: то один, то другой летит вожаком и, после того как вёл стаю определённое время, передаёт руководство другому, чтобы вёл тот. А ум аистов не весьма отлича­ется от ума словесных существ. Они в одно и то же время перелетают на те же места, а потом, словно по общему решению, улетают все. Сопровождают их наши вороны. Они сопровождают их и борются за них с другими враждебными птицами. Доказательством служит то, что в это время нигде не видно ворон. Затем вороны воз­вращаются с поклёванной и выщипанной шеей, что по­казывает, что они их защищали. Кто установил для них эти законы, чтобы их сопровождать и любить их как гостей? Кто угрожал им наказанием, чтобы ни одна во­рона не уклонялась от этого сопровождения? Слушайте вы, кто негостолюбивы, и затворяете двери, и даже приюта на даёте зимой бедняку. А проявляемое одряхлевшим аистам почтение и заботы о них были бы доста­точны, чтобы наши дети, если пожелают обратить на них внимание, стали бы проявлять любовь к отцу и ма­тери, ибо нет никого столь несмышлённого, кто бы не устыдился быть ниже в добродетели, чем не одарённые мыслью птицы. Когда отец потеряет перья свои по ста­рости, аисты окружают его, покрывают своими крылья­ми, согревают его и приносят ему обильную пищу. Когда он попытается лететь, они помогают ему, насколь­ко им это возможно, подхватив его с двух сторон под крылья, и переносят его. Сие настолько известно повсю­ду, что говорят об «аистовом благодеянии».

Профессор Мартинов прекратил чтение, снял очки, вытащил из кармана платок и вытер влажные глаза.

Благой стоял задумавшись, с нахмуренными бровя­ми, уйдя в себя.

Трое молодых людей, с интересом слушавшие чте­ние, вдруг поняли, увидев в глазах профессора слёзы, что здесь что-то чрезвычайно его взволновало, что-то простёрло руку из пергамента к нему, уничтожило про­пасть забвения между столетиями и заговорило по-чело­вечески, понятно, с той теплотой и сердечностью, кото­рые вечны, неизменны и безусловны.

— Ибо нет никого, столь несмышлённого, кто бы не устыдился быть ниже в добродетели, чем не одарённые мыслью птицы, — повторил профессор эту фразу в радостном волнении, словно это были стены его родного дома и словно он видит их озарёнными утренними лу­чами солнца после пробуждения от долгого кошмарного сна, сопровождавшегося смертельным страхом.

— Мы спасены! Спасены! — крикнул он во всё горло и, поднявшись на цыпочки, ухватился за большое кольцо в потолке, которое никто до этого не замечал.