Читать «Порожденье тьмы ночной» онлайн - страница 45
Курт Воннегут
Его поведение вдруг сблизило нас с Хельгой, внезапно подтолкнув к былой простоте и естественности отношений, которую иначе, наверное, долго пришлось бы налаживать.
Мы стояли бок о бок, оба недовольные этим вторжением в наше государство двоих.
— Что, такая ценная была трубка? — спросил я.
— Для меня — да!
— Купи другую.
— Но мне нужна именно эта! Я привык к ней. И хочу найти ее, — с этими словами Крафт полез в хлебницу.
— Не могли санитары прихватить ее?
— С какой бы стати?
— Может, думали, что эта трубка покойника, — предположил я. — И сунули ее ему в карман.
— Точно! — завопил Крафт, пулей вылетая из двери.
23. ГЛАВА ШЕСТЬСОТ СОРОК ТРЕТЬЯ…
Как я уже говорил, в чемодане у Хельги оказалась моя книга. В рукописи. Для печатания я ее никогда не предназначал. Считал ее непечатной. Ну, разве что — для любителей порнографии.
Называлась она «Записки Казановы-однолюба». И повествовала о моих победах над бесчисленным множеством женщин, коими бывала моя жена, моя Хельга. Книга аналитическая и одержимая. Даже, говорят, безумная. Дневник, описывающий нашу эротическую жизнь день за днем на протяжении первых двух лет войны — оставляя за рамками все остальное. Абсолютно все. В книге нет ни единого слова, по которому можно определить век или регион ее происхождения.
Есть многогранный и многоликий мужчина. И многогранная и многоликая женщина. В начальных эпизодах набросками прорисовано место действия, но в дальнейшем нет и этого.
Хельга знала, что я веду такой необычный дневник. А для меня он служил одним из многих приемов, способствовавших неослабевающему чувству сексуального наслаждения друг другом.
Книга явилась не только дневником эксперимента, но и частью эксперимента, дневником которого служила: эксперимента, намеренно предпринятого мужчиной и женщиной с целью беспредельно волновать друг друга сексуально — с целью куда более глубокой.
С целью слиться друг с другом душою и телом, стать достаточной причиной для существования, даже если никакого другого удовлетворения жизнь не оставит.
По-моему, я метко подобрал эпиграф к своей книге.
Это четверостишие Уильяма Блейка, именуемое «Ответ на вопрос».
Здесь вполне уместно привести последнюю главу записок, главу шестьсот тридцать четвертую, описывающую ночь, проведенную в нью-йоркской гостинице с Хельгой после столь долгой разлуки.
Оставляю на волю вкуса и утонченности редактора заменить отточиями места, способные показаться нескромными.
«Записки Казановы-однолюба, глава 643.
Между нами лежали шестнадцать лет разлуки. Первый прилив желания этой ночью я ощутил в кончиках пальцев. Другие части тела… ублаженные позже, увлажнялись ритуально, глубоко до… клинически безупречно. Ни одна часть моего тела и, я уверен, тела моей жены не могла пожаловаться на недостаток внимания, недостаточную вовлеченность… или поверхностное отношение. Но наивысшее наслаждение в ту ночь познали кончики моих пальцев…
Это отнюдь не значит, что ощутил себя… стариком, вынужденным выкладываться в любовной прелюдии, поскольку удовлетворить женщину… уже не может. Напротив, я был… пылок, как семнадцатилетний юнец со своею… девушкой…
И преисполнен ощущения чуда.
Чудо влилось в кончики моих пальцев. Спокойные, вдумчивые; изобретательные, эти… разведчики, эти… стратеги, эти… первопроходцы, эти… застрельщики растекались по всей… территории.
И приносили славные вести.
Той ночью моя жена была… рабыней, легшей в постель с…императором. Казалось, ее поразила немота, казалось, она ни слова не знает на моем языке. Но как же, однако, была она красноречива! Как глаза ее и дыхание ее выражали то, что должны выражать, не могли не выражать…
И как проста, как благословенно знакома была повесть, рассказанная ее… телом!.. Словно дуновение ветра рассказывало о ветре, словно запах розы рассказывал о розе.
Вслед за моими тонкими, чуткими и нежными пальцами пришли другие члены, жадные и настойчивые инструменты наслаждения, не знающие ни памяти, ни манер, ни терпения. И моя рабыня приняла их так же жадно… пока сама даже Мать-Природа, которая и предъявляет нам требования, столь невероятные, не могла просить большего. Сама Мать-Природа… объявила конец игре…
Мы разжали объятия…
И в первый раз членораздельно заговорили друг
— Здравствуй, — сказала она.
— Здравствуй, — ответил я.
— Добро пожаловать домой, — сказала она.
Конец главы шестьсот сорок третьей».