Читать «Посох в цвету: Собрание стихотворений» онлайн - страница 15

УЕДИНЕННЫЙ ДОЛ. ВТОРАЯ КНИГА СТИХОВ. (М.: Мусагет, 1914)

ДАЛЕКИЙ БРЕГ

Далекий, вожделенный брег!

Пушкин

I. МЕДАЛЬОНЫ. Цикл сонетов

1. Святой Франциск

Когда я пал так безнадежно низко, Что взор Христа страшуся повстречать, – Хочу рукой слабеющей достать До ризы бедной нежного Франциска. Так тленный глаз от солнечного диска К его лучам спешит перебежать; Когда – в разлуке – милой не обнять, Так сладостна – любовная записка. Друг нищих душ, о младший брат Христов, Ты не забыл ни пташек, ни волков, Скитаясь меж бездомных лаззарони; И даже злую плоть, что распинал, В предсмертный час улыбкой ты ласкал, Соединив пронзенные ладони.

2. Мильтон

Как сладко грезить мне, что, вспенив море, Я посещу туманный Альбион, Где состязались мудро виг и тори, И даже бури ведали закон! Мечтать в ночи о важном разговоре Вестминстерских часов, – услыша звон, – И о гробнице в лавровом уборе, Где имя гордое прочту: Мильтон. А ниже: Бард, или еще: Свобода. И ясен мир заморского народа, И как приближен дальний этот край! Бестрепетный, железный пуританин, Я верую в твой возвращенный рай , Где даже дух твой – вечный Англичанин.

3. Паскаль

На лоб твой геометра полагая Венок из терний, – вещую печаль, Смиряясь, умирил ты, Блэз Паскаль! Пусть бездны зев грозит тебе, зияя, – Пронзенная Десница всеблагая Коснулась глаз твоих, и дальний Граль Провидел ты и лобызал скрижаль, Еще горящую огнем Синая. А в час отдохновений и побед Вручал тебе свой циркуль Архимед, И дух живил предвечный Архитектор; Склонясь к листу, ты числил и чертил, Но под пером твоим малейший сектор О таинстве распятий говорил.

4. Сведенборг

Едва теснины дольние расторг Твой жгучий глаз и в далях безымянных Витал, – скажи, избранный от избранных, Кто о тебе подъял последний торг? Кто, охмелевший бездной Сведенборг, Встречал тебя на скалах первозданных, – Денница ли с изгибом уст желанных, Сулящий в дар свой ледяной восторг? Как отвечал ты Князю искушений, Воздвигнутый горе, к иным кругам В обители лазоревых видений? Но голос твой, завещанный векам, Звучит темно и глухо о святыне, Как колокол, затопленный в пучине.