Читать «...и Северным океаном» онлайн - страница 212

Никифора Бегичева он впервые увидел еще в 1900 году, когда «Заря» Толля стояла в Екатерининской гавани в Мурмане. Потом встречались на Енисее. Считал следопыта человеком со сложным характером, со своими странностями и слабостями, которые его не украшали. С Мецайком Улахан Анцифер плавал не раз и не два. Но сближения не произошло. Отдавая должное широте натуры и смелости Бегичева, Константин Александрович говорил:

— Знаете, был у него недостаток: мог пыль в глаза пустить. Бывало, едет в Красноярск — занимает сразу две — три каюты: знай, мол, наших! Угощает всех желающих, соберет слушателей и начинает о своих приключениях… И все же это был самородок! В нем, понимаете, сила какая-то внутренняя чувствовалась… Помните рассуждений Нансена о Сибири, о том, что ей нужен свой Фенимор Купер? Так вот, один роман наш сибирский Купер вполне мог бы написать, имея прототипом Бегичева. Отличная бы получилась вещь, тоже по-своему «Последний из могикан»… Последний землепроходец-одиночка…

О Седове Константин Александрович говорил весьма неохотно. Он считал, что у него «нет права на воспоминания». Ведь он знал и помнил не того Седова, который бредил полюсом. Седов остался в его памяти симпатичным гидрографом, знающим человеком, приятным собеседником, но и только. А вот «Фоку» Константин Александрович знал хорошо: ему приходилось составлять ремонтные ведомости, и он лучше многих представлял, какое это было ветхое, не пригодное для экспедиции судно:

— Поверите ли, некоторые металлические штыри можно было из корпуса голыми руками выдергивать: так дерево сгнило…

И еще лучше, чем «Фоку», узнал Константин Александрович во время плавания в 1915 году на Диксон Кушакова. Бывший ветеринар коннополицейской стражи, уволенный со службы за ложный донос и все же сумевший получить рекомендации для зачисления на «Фоку», после трагической гибели Седова приписал себе чужие заслуги и прослыл знатоком Арктики. Потому-то в 1915 году именно ему поручили руководство экспедицией и строительством радиостанции на Диксоне.

Экспедиция достигла Диксона на двенадцатый день плавания. Караван Мецайка был у цели в рекордно короткий срок. Льды теснились вокруг острова. Белые медведи были его единственными обитателями.

В августе, когда строительные работы еще продолжались, в море заметили корабль. Мецайк повел «Туруханск» навстречу. На мостике «Эклипса» стоял Отто Свердруп. Бывший капитан «Фрама» молча обошел остров, одобрил выбор места для радиостанции. Впрочем, заметил он, едва ли будет нужда в радиосвязи с «Таймыром» и «Вайгачом»:

— Не сегодня — завтра льды выпустят их.

И верно, в конце августа оба корабля показались на рейде Диксона. Кушаков тотчас распорядился прекратить строительные работы и запаковать в ящики оборудование радиостанции, только что наладившей прямую связь с Петроградом.

Но поселок на Диксоне не был заброшен. Академия наук взяла его на свое попечение, чтобы открыть первую на Северном морском пути метеостанцию.

За участие в строительстве на Диксоне капитана Мецайка представили к ордену Станислава. Губернатор написал возражение: неблагонадежен, замечен в симпатиях к политическим ссыльным.