Читать «Терракотовая старуха» онлайн - страница 50
Елена Семеновна Чижова
Напоили? Сперли печать?
«Там, – Елена сжалилась, – дополнительное соглашение. Если печать свежая – легко». – «Берется яйцо. Теплое, вкрутую, – Катерина подхватывает. – Очищаешь и...» Фридрих велел рассказать во всех подробностях. Подробности похожи на кулинарный рецепт. «Ничего себе...» – «А ты думала! – она смеется. – Уж это мы
* * *
От Яны у меня нет секретов.
«Подумаешь, насобачились! – она смеется. – Ну, не были, не жили, не собачились. И на хрена нам их общежитие? Здесь и научишься, в лучшем виде. Наука, – она дует, перекидывая с ладони в ладонь, – святое. Не грех и заплатить. На Западе образование вообще платное». На науку Яна жертвует три яйца. Печати детские, из игрушечного набора: кролик, ежик, лисичка. Сто лет назад я купила дочери.
Мало-помалу у меня получается. Катаю, высунув язык. «Ты гляди! – Яна любуется на кролика. – Ну, что я говорила? Как живой!.. Кстати, этот, твой, снова звонил. Теперь он у них за главного. Макароны, стиральное мыло. Для своих –
Она пропускает мимо ушей.
«Отличные продукты. Кофе, кексы, растительное масло, – распахивает кухонный шкафчик. – Это тебе не шуточки, – надкусывает синеватый белок. – Нормально, и краска совсем не чувствуется. Будешь? Ну, не хочешь, как хочешь. Слопаю сама. – Яна принимается за второе, с отпечатком розовой лисички. – Как твой Фридрих?» Она вытирает губы. На нижней остался след.
«В каком смысле?» – «В каком? В том самом».
Мне очень хочется рассказать.
«Так и сказал: просыпаюсь и?.. – она делает красноречивую паузу. – Ну, а ты? Сказала бы: я тоже просыпаюсь...» – «Но я же...»
«Да какая разница?! Может, и он не просыпается. Главное, вступить в разговор. Та-ак... – Яна смотрит внимательно. – Мать моя! Ты, часом, не влюбилась?! Учти, от любви глупеют». – «Я не глупею». – «Все, – она говорит. – Глупеют все. Нормальная химическая реакция».
Я не знаю химических реакций. Из школьной химии в моей памяти остались бессмысленные слова: перманганат калия, бутадионстирольный каучук.
«Кстати, как там с задачками?» – «Ну, как... – Яна остывает. – Наладила контакт с математичкой. Отнесла макарон. Теперь, если что, позваниваю. Кстати, в воскресенье едем в Пушкин. Детям задали осенний гербарий». – «Может, без меня? Очень хочется выспаться». – «Ладно, – она разрешает. – Ты – добытчик. Имеешь право».
У меня сжимается сердце: она – моя единственная подруга, самый родной человек.
Я обнимаю ее за плечи, неловко чмокаю в макушку – между нами не приняты телячьи нежности.
«Ничего... Пробьемся...» – она бормочет, жмется ко мне.
* * *
«Мойте руки и – марш разбирать!»
Дети возятся в комнате. С кухни нам слышен их визг. На столе ворох кленовых листьев: желтые, красные...
«Жаль, что ты не поехала: тишина, красота... Народу – никого. Раньше какие толпы! А теперь – всё. Как вымерли».
Кленовые аллеи. Газоны, осыпанные золотом... От земли тянет прелью.
Как хорошо в покинутых местах, покинутых людьми, но не богами, и дождь идет, и мокнет красота старинных рощ, приподнятых холмами...