Читать «Ярость благородная. «Наши мертвые нас не оставят в беде» (сборник)» онлайн - страница 19

Но с мракобесием надо было бороться, впрочем, как это делать, оба представляли смутно. Пока решено просто дойти и посмотреть.

Камни за ночь остыли. Пашка продрог и утром шагал за Кимом в мрачном настроении. Затея представлялась ему все более зряшной. Донимали комары, налетевшие с близкого болота. Хорошо, что Кимкина «верная дорога» пролегала не там. Трясину обступал мертвый лес, высохший торф хрустел под ногами. Кимка сказал, что уже совсем близко, и еще полдня плутал краем болот, силясь найти заповедное место. Под конец Пашке стало уже совсем тошно и безразлично.

И тут они услышали колокол. Один гулкий звук далеко разнесся над лесом. Пашка и Ким стояли на гряде и слушали, а он все гудел – низко и таинственно.

Колокола€ в селе поснимали еще в начале тридцатых, Пашка их и не помнил. Но здесь, посреди глухомани, колокол звучал так, словно новое время не имело к нему никакого отношения, словно сам он и был временем. И при этих звуках совсем не хотелось считать историю Неволиного скита пустым суеверием.

Ким не предложил повернуть обратно, но говорить стал значительно тише.

– Это там, – сказал он, указывая куда-то на север. – Надо идти.

Но в голосе активиста не было привычной убежденности.

Пашка не стал спорить: надо так надо.

Как ни странно, они его все же нашли.

Гряда почти упиралась в этот скит, точнее в то, что от него осталось. А осталось на удивление много. Черный осклизлый сруб был почти цел. Уцелела и крыша. А вот раскольничьего креста нигде не было видно. И колокола тоже не было. Пашка хотел спросить, откуда же звонило, но не решился. Сумежное было место, не принадлежавшее здешнему миру. Даже сороки-стрекотухи, шебутившиеся над головами всю дорогу, куда-то исчезли.

– Пойдем? – предложил Ким. Белые волосы липли к его вспотевшему лбу, и губы были тоже подозрительно белые.

Пашка молча кивнул.

Тяжелая дверь, набухшая сыростью, отворилась без скрипа. От порога вниз спускались три ступеньки, три обомшелые трухлявые колоды. Пашка поскользнулся на верхней и вкатился внутрь. Гулко бухнула дверь, закрываясь – Ким с перепугу не удержал. И Пашка остался один в темноте.

– Быков… – жалобно раздалось из-за двери. – Быков, ты живой?

Пашка пощупал ушибленный зад и сказал, что вроде живой.

– И чего там? – Ким спрашивал уже бодрее.

– А черт его знает!

В кармане бережно сохранялась коробка особых спичек, оставленных Кимке в подарок заезжим геологом. Эти спички не сырели и не гасли даже в дождь. Еще перед походом Вострецов поделил спички поровну, утверждая, что этот символ прогресса развеет тьму мракобесия. Пашка нашарил раздавленную коробку и почувствовал себя лучше. Никто не нападал на него из темноты. Да и сама темнота оказалась не такой уж непроницаемой. В дальнем углу крыша прохудилась, пропуская одинокий лучик света. В этом луче проступали стены, покрытые толстым слоем сырого мха. И пахло как в погребе.