Читать «Плач льва» онлайн - страница 4

— Есть одно местечко на завтра, а послезавтра вся вторая половина дня свободна, — тускло объявляет ей врач, равнодушно бросая инструмент в контейнер.

— Зачем? — не понимает Юленька. Тоненькие ниточки бровей изгибаются и взлетают, пока их обладательница спрыгивает с кресла.

— Ты аборт делать собираешься или нет?

— Нет! — Девушка не скрывает возмущения.

Врач ничего не отвечает, смотрит на пациентку не то одобрительно, не то сочувствующе, но Юленьке почему-то кажется, что взгляд этот выражает пресловутое: «Дура ты, Юль!»

— А вот и нет, — бурчит она себе под нос, одеваясь за ширмой.

В начале двадцать первого века Юленька еще слишком юна для того, чтобы до конца понимать, что в советское время означало слово «пятилетка» и насколько масштабным было утверждение пятилетнего плана огромной страны и его последующее воплощение в жизнь. При этом ее личные планы, как ни странно, тоже составлялись именно на этот срок, но образовывались быстро и утверждались в едином порыве без обсуждений и голосований. Лозунг «выполним и перевыполним» Юленьке был незнаком. Она требовала от себя простого осуществления намеченного, но задумывала всегда по максимуму. Роль Снегурочки на утреннике в детском саду, затем должность редактора школьной газеты и председателя отряда в летнем лагере никогда не являлись глобальными целями, а всего лишь средствами в достижении основного, загаданного на очередные пять лет. Каждый раз, записывая на листе бумаги достижения, которых предстояло добиться, Юленька думала о том, насколько теперь ее желания отличаются от тех, что переполняли ее всего лишь несколько лет назад. Она бы удивилась, если бы любой мало-мальски соображающий человек, взглянув на список ее притязаний, сказал, что за всеми этими бесконечными «получить, победить, выиграть, добиться, узнать и окончить» стоит постоянная, настойчивая необходимость быть самой-самой. Оттого ли, что Юленька наделена множеством талантов или, может, оттого, что цели ставила большие, но не великие, добилась она к двадцати годам именно того, чего хотела. Она мечтала играть на фортепиано, развить свой художественный вкус, научившись прилично рисовать, стать первой на областных соревнованиях по гимнастике и получить медаль, которая даст преимущества, необходимые для девочки из приличной, но не слишком обеспеченной и к тому же не московской семьи, при поступлении в вуз. Ей не нужна слава Рихтера, Глазунова или Алины Кабаевой, поэтому по окончании школы на дежурном листке планирования появились всего три короткие записи: красный диплом, семья, работа. Очередность значения не имела. Сообщение врача означало для Юленьки только одно: семьей она обзаведется чуть раньше, чем работой, и только. В свои цветущие двадцать лет она нисколько не сомневалась в том, что миром правит исключительно любовь, и верила в то, что маленькая жизнь, зародившаяся внутри, есть не что иное, как одно из весьма эффективных средств управления планетой. «Ребенок — это награда, ребенок — это радость, ребенок — это удовольствие, благодать, праздник» — так думала Юленька, летая по улицам Москвы с блаженной улыбкой.