Читать «Внучка бабы Яги» онлайн - страница 139

— А надписи что обозначают? А они у обоих одинаковые или различаются чем? А кто их так разрисовал затейливо? — выстреливала я вопросами в собеседницу.

— Они наперсники, — отвечала Ерика обстоятельно. — А рисунки — то охранные знаки, от чужого колдовства защита. Мейера их делала. Мудрейшая всегда при посвящении избранных клеймит.

— Наперсники вождя?

— Да, — кивнула девка. — Правая и левая рука — десница и шуйца.

— И кто какая?

— Это без разницы, — знакомо ответила Ерика.

Ну, понятно, раз оба ее мужа одно целое…

У меня громко забурчало в животе. Видать, не на пользу молочко пошло.

— Ты мне в питье что-то подмешала? — проговорила я, перехватив удовлетворенный взгляд собеседницы. — Навроде как в отместку?

Ерика гордо кивнула:

— Никто не смеет моих мужей оскорблять!

Я скривилась от острой, будто кто полоснул ножом, боли и застонала:

— Можешь потом мой труп попинать. Для полного удовлетворения.

— Думаешь, я тебя до смерти извести решилась? Дурочка! Это просто сабур.

Я снова застонала, теперь от ужаса. Свойства сабурных порошков любой ведьме хорошо известны. Лекарственные такие свойства — слабительные. При других раскладах действия пришлось бы пару часов ждать. А с молоком…

Мое величественное рассветное самозаклание отменяется. Я помру гораздо раньше, и от стыда.

Ерика поднялась, картинно вылив мне под ноги остатки молока из жбана.

— Чтоб другим неповадно было, — припечатала напоследок, удаляясь в сторону костра.

По донесшимся смешкам я поняла, что племя о страшной мести осведомлено, по крайней мере — женская его половина, и поступок Ерики одобряет.

— Чтоб новички прежде думали…

— Наших мужиков…

— У самой молоко на губах не обсохло…

— То-то же. Именно — молоко, и именно что не обсохло…

— Сейчас вся потеха и начнется…

С тревогой прислушиваясь к нарастающему бурлению в своих внутренностях, я думала о том, как права была бабушка, поучая меня незнакомцев не злословить. «Ты же не знаешь, что твой собеседник в ответ на хулу учудит — может, востру сабельку с пояса сдернет, может, колданет как…» Сама-то Яга себя в словах не ограничивала — рубила правду-матку. Но то она, а то я… Вот сейчас плоды и пожинаю. Позорище какое! Кричать, чтоб меня освободили, и бежать до ближайших кустов? А выхода другого я не вижу. Только зачем же кричать? Я пошарудела руками, сдвигая ремешки. Поддавалось плохо. На лбу от усилий выступила испарина, я часто задышала.

— Не суетись, Витэшна, — шепнул Шила. — Мы своих в беде не бросим.

В руке мальчишка держал крошечный берестяной черпачок.

— Пей.

Я послушно отхлебнула. Вода. Холодная чистая вода с отчетливым металлическим привкусом.

— Спасибо, — сказала я. — Всем…

«На здоровье, — явственно хихикнуло в голове. — Ты забавная девочка. Я уже давно так не веселился…»

— Полегчало?

Я мгновение подумала:

— Да. А вода ваша всегда лечебная или только по желанию сам знаешь кого?

— И так и эдак, — пожал плечами Шила. — Знаешь, я об этом как-то не думал… Спросить, наверное, надо.

— Ага, при случае обязательно спросим.

Благодаря неожиданно подоспевшей помощи я уже могла не опасаться позора. Сидела у своего лобного места, удобно привалившись к тесаному столбу, ногами шевелила да любовалась на чужой праздник. Мои друзья куда-то подевались. Народ, уверившийся, что продолжения моих смертных корчей им не светит, быстро потерял ко мне интерес. Общий танец сменился мужским, в котором суровые воины с неподвижными, будто вытесанными из камня лицами попытались без слов поведать зрителям об удачной охоте. Затем — задорный хоровод из баб да молодух, видно символизирующий ожидающую дома награду. Визжали дудки, брехали барабаны, ритмичный топот десятков ног поднимал клубы пыли…