Читать «Поход на Кремль. Поэма бунта» онлайн - страница 26

Его подруга Гжела (псевдоним, настоящее имя Галя) села на подоконник с ногами, боком ко всем, помня, что она в профиль похожа на Анну Ахматову, и сказала:

– Все просто. Выйти с лозунгом: «Надоело!»

– Что надоело? – спросил Игнат.

– Все надоело. И это ведь правда. Всем все давно уже надоело.

Политолог Холмский, человек в очках и с суетой неугомонной мысли в бегающих глазах, горячо возразил:

– Технология протестных лозунгов устарела. Люди хотят позитива. Они идут за позитивом.

– Они сидят дома и лениво смотрят, как позитив идет сам по себе, – не согласилась Гжела.

Вспыхнул спор. Одни были за протестные лозунги, другие за позитив.

Кабуров поднял руку. Все умолкли.

– Хватит нам уже доказывать, что власть преступна, она и так это знает, – сказал он, как отрезал. – Хватит доказывать, что мы единственные поборники свободы, это тоже всем известно, – сказал он. – Хватит твердить про масло масляное, водяную воду, огненный огонь. Очевидность – враг политики, – сказал он. – Сила власти не в том, что она делает и о чем она говорит, – сказал он. – Сила власти в том, чего она не делает, невзирая на необходимость, и о чем не говорит, невзирая на запросы. Таинственность – вот в чем сила. Никто точно не знает, чего именно хочет власть, поэтому все растеряны и деморализованы.

– И что из этого следует? – дерзко спросил Холмский, который не боялся полемизировать с Кабуровым. В конце концов, он всегда может перейти туда, где его лучше понимают. Он побывал и у Жириновского, и у Зюганова, и у Лимонова, и даже был членом «Единой России», и это дает ему право считаться свободным человеком: «Моя душа на фрилансе!» – заявляет он, и многим, особенно молодежи, его позиция нравится.

– Из этого следует, – подготовленно ответил Кабуров, – что мы возглавим массы, но сами будем держаться отдельно и при этом не выдвигать никаких лозунгов. Ни устно, ни письменно. Пусть они мучаются, гадают, терзаются. А народ сам поймет, что к чему. Это будет парад молчания, демонстрация немоты!

Холмский хмыкнул, сомневаясь, что кто-то будет мучиться, гадать и терзаться. Но красота замысла ему понравилась, как и другим. Зашумели, одобряя и восхищаясь, Гжела посмотрела на Кабурова с любовью, гордясь им. А он приложил палец к губам, и все поняли, что акция уже началась.

Молча вышли из штаба. Молча пошли по улице, знаками договариваясь, что надо пробираться поодиночке.

Поэтому никто не понял, каким образом во главе колонны словно ниоткуда, из воздуха, материализовалась кучка активистов и членов «Свободной зоны». Но это было после. А пока… Впрочем, есть документы.

Объяснительная записка капитана Зималетова Р.П.

29 июля, в 10.42, я, Зималетов Р.П. совместно с мл. лейтенант Очешко И.А., несли дежурство по месту, определенному нам оперативным заданием вдоль улицы, во избежание массовых беспорядков, уже начавшихся к тому времени. Неожиданно в поле нашего зрения появился продолговатый предмет, который мы даже не сразу поняли, что это гроб, поэтому бросились к нему, чтобы в соответствии с инструкциями потребовать убрания постороннего предмета. Но тут выяснилось, что это все-таки гроб. Не имея указаний на этот случай, мы пришли в растерянное состояние, но потом в вежливой форме попросили удалиться вместе с гробом. На это родственники и сопровождающие ответили отказом в нецензурной или грубой форме и выражением желания похоронить того, кто находилсяв гробе, в районе центра Москвы, а именно на Красной площади. В ходе оперативного осмотра мы опознали в гробе мертвого мужчину пожилого возраста. Об этом я немедленно сообщил майору Строклову И.О., т. к. не имел инструкций о проведении мероприятий в случае данных случаев. Зималетов Р.П. Подпись. Очешко И.А. Подпись.