Читать «Поход на Кремль. Поэма бунта» онлайн - страница 25
Алексей Иванович Слаповский
Пошли Роза Максимовна Петрова, гинеколог и дважды вдова, Женя Лучин, мотоциклист-гонщик со сломанной рукой в гипсе, Петя Давыденко, навсегда полюбивший группу «Раммштайн» и отказывающийся принимать что-либо, кроме нее, косоглазая и добрая старуха Мущинова, молчаливый Тихомиров, балагуристый Жерехов, пошел даже человек из шестого дома, квартира номер семь, который утром уходил, вечером приходил, и никто не знал его имени, отчества и фамилии, у него никогда не текли трубы и не портились краны (или он чинил сам), Юркин даже предполагал, что он вовсе не живет в квартире семь, а, входя в подъезд, тут же через подвал исчезает куда-то тайным ходом…
И еще кроме поименованных за гробом пошли сто двадцать семь человек.
А по Москве волнами распространялись слухи, и волны эти, вопреки физическим законам, не затухали, а становились выше и бурливей.
Штаб протестного гражданского движения «Свободная зона», пустовавший вот уже неделю по причине отсутствия каких-либо мероприятий и отключения коммунальных услуг за неуплату (даже туалет не работал), в одночасье наполнился галдящим народом. Вскоре прибыл лидер Игнат Кабуров с лысой подругой декадентского вида и гневно сказал:
– Как вы работаете, господа? Город поднялся, мы должны быть впереди, а нас нет вообще! Кстати, в чем там дело?
– Парня несут, которого сбил сын Шелкунова! В Кремль. Чтобы Шелкунов вышел и покаялся! – доложил верный помощник Кабурова Витя Мухин, любивший в детстве рисовать карты островов и кладов, закапывать их, обернув в целлофан, потом случайно находить и подбивать друзей на приключенческие поиски. Однажды они две недели строили в сарае парусный фрегат, но пожар помешал продвинуть дело дальше, хотя успели спасти из огня фальшкиль, фортимберсы, носовой дейдвуд, кильсон, форштевень, греп, княвдигед, лисель-индигед, бимсы, пиллерсы, ахтерштевень, бархоуты (не все); потом это все растащили местные пацаны.
– Ага, дождутся! Выйдет Шелкунов и на колени встанет! – иронично отреагировал Кабуров.
– Не Шелкунова сын сбил, а Викентьева, министра, дочь, – поправил кто-то. – И не парня несут, а пенсионера. Несут хоронить, там ритуальные автобусы были, а люди присоединились, подумали, что демонстрация.
– Неважно, – сказал Кабуров. – Мы должны это использовать. Предложения?
– Время неудачное, – вздохнул один из соратников. – Одни выборы прошли, другие еще не скоро. И больших политических событий не было. И президент с премьером ничего такого не говорили, чтобы протестовать. И указов никаких не было. Мертвый сезон.
Все молча согласились. Действительно, разгар лета, людям не до политики и вообще ни до чего, многие в отпуске, на дачах, по Москве даже можно стало ездить без пробок, то есть не совсем без пробок, конечно, но и не так, чтобы за час преодолевать километр Третьего или Садового кольца.
– Думайте, думайте, – призывал Кабуров, который уже сам все придумал, но медлил, чтобы, когда все обнаружат свою несостоятельность, блеснуть лидерским умом.