Читать «Сладкий хлеб мачехи» онлайн - страница 34

— А что, что же мне делать, Глеб? Что? Я же не суперженщина какая-нибудь, я самая что ни на есть обыкновенная! У меня силы кончились, понимаешь? У каждого человека свой предел есть. Вот столько он может вынести, а вот столько уже нет, понимаешь? Вот столько — уже перебор! Меня… зашкалило, я не могу больше. Прости. Ты уже большой, ты без меня справишься… Я очень без тебя скучать буду, жестоко скучать, но что же мне теперь делать…

— Мам, да погоди, чего ты ерунду какую-то городишь? Отец придет, ты с ним поговоришь…

— Когда он придет? Опять под утро? Да я к этому времени с ума сойду! Да и о чем я с ним буду говорить? И так все ясно… Все ясно как божий день… Нет, не надо никаких разговоров! Не нужна я ему, Глеб. Теперь я точно знаю, что не нужна.

— Зато мне нужна!

— Глебушка, милый, ну не рви ты мне сердце, ты лучше постарайся меня понять, пожалуйста… Нет у меня другого выхода! Не могу я больше здесь оставаться. Нельзя мне!

— Мам, не плачь… У тебя просто истерика, это пройдет, мам…

Да. Он прав. У нее просто истерика. Сейчас она пройдет, надо просто взять себя в руки. Ей же не хочется, чтобы он навсегда запомнил ее такой, бьющейся в слезной истерике?

Глубоко вдохнув и задержав в себе воздух, она медленно выдохнула, провела по мокрому лицу дрожащими ладонями. Протянув к пасынку руки, обхватила его за голову, провела растопыренной ладонью по жестким непослушным вихоркам.

— Глеб, Глебушка… Ты только английский не запускай, ладно? И отцу скажи, чтобы в следующую пятницу на родительское собрание сходил… И еще… Надо из химчистки твой пуховик забрать… Сладкого и мучного много не ешь, иначе опять прыщи вылезут! Так, что же еще… Кефир на ночь пей… О господи, что же я про кефир-то…

— Мам, ты это… Кончай уже! — резко выдернул Глеб свою голову из ее рук, глянул сердито, совсем по-взрослому. — Никуда я тебя не отпущу, поняла? У тебя просто нервы расшатались, хочешь, валерьянки принесу?

— Нет. Я все-таки уеду, Глебушка. Ну как бы тебе это объяснить… Я должна уехать, понимаешь? Должна! Но я тебе звонить буду каждый-каждый день! А в зимние каникулы ты ко мне приедешь! Ты уже большой, тебя отец одного отпустит…

— Мам, перестань! Чего ты выдумала! Ну не надо, пожалуйста!

Вздохнув, она поднялась с кровати, снова подошла к раскрытым дверцам платяного шкафа, уставилась в его нутро задумчиво. Протянув руку, сняла с плечиков синее шелковое платье, помяла в руках, полуобернувшись, бросила его в зев чемодана. И не увидела, каким взглядом проводил этот полет пасынок.

— Ну и ладно. Ну и уезжай.

Вздрогнув, она обернулась к нему, прижав кулачки к груди. Потом обхватила себя руками, будто спасаясь от холода.

— Уезжай, уезжай! И сразу бы сказала, что я тебе не нужен! И нечего тут…

Она не успела ничего ему ответить — в два прыжка он добежал до двери, рванул ее на себя злобно. Выскочив в коридор, тяжело протопал в свою комнату.

— Погоди, Глебушка…

Голос в тишине комнаты прозвучал слишком уж пискляво, жалко, запоздало. Почему-то привстав на цыпочки, она пошла за ним, как сомнамбула, тихо прокралась по коридору, ткнулась рукой в закрытую дверь его комнаты.