Читать «Ключи к полуночи» онлайн - страница 169

- Но почему ему позволили работать над этим? - сердито спросила Джоанна. - Джордж Оруэлл. "1984 год".

- Это тоже путь к максимальной власти, - сказал Алекс, - а власть - это то, к чему стремятся все политики.

Тринадцать лет назад, в зените своей яркой карьеры, Ротенхаузен сделал ужасную ошибку. Он написал книгу о человеческом мозге, особенно подчёркивая самые недавние разработки в поведенческой инженерии, "промывке мозгов" и химико-электрическом методе управления сознанием. И вся эта работа была проделана, чтобы поддержать его гипотезу, что даже самые сильнодействующие формы изменения сознания должны быть использованы заслуживающими доверия правительствами, чтобы сотворить "совершенное" общество, свободное от разногласий, от преступности, от беспорядков. Написание этой книги было его величайшей ошибкой. Его неудача была настолько сокрушающей, что просто уничтожила его. Научное и политическое сообщества могут забыть любую глупость, неосторожность или большую промашку, как только будут принесены громкие и продолжительные публичные извинения. И это скромное раскаяние даже не должно быть искренним, чтобы заработать безусловное прощение от истеблишмента. Достаточно, чтобы оно только внешне выглядело искренним и можно было опять ввергнуть народ в состояние оцепенения. Как бы то ни было, но по следам публикации росла полемика, а Ротенхаузена это особо не беспокоило. Он отвечал своим критикам с возрастающим раздражением. Он показал миру оскал вместо извиняющейся улыбки, которую тот хотел увидеть. Его общественные заявления подсвечивались резким голосом и неудачной привычкой яростно жестикулировать своей жуткой стальной рукой. Европейские газеты быстро дали ему прозвища - доктор Чудак и доктор Франкенштейн, уступившие в скором времени доктору Зомби. Его обвиняли в желании сотворить мир бездумных рабов, покорных исполнителей. Негодование росло. Он жаловался, что репортёры и фотографы преследовали его везде, куда бы он ни шёл, и был достаточно несдержан, сказав, что их первых же подвергнет обработке сознания, если ему предоставится такая возможность. Он упорно не хотел отказываться от своей позиции, рассматривая её как дело принципа, и таким образом не смог отвести от себя это давление.

- Обычно я сочувствую жертвам гонения прессы, - сказал Алекс, - но не в этот раз.

- Он хотел бы сделать с каждым то, что сделал со мной, - произнесла поражённая Джоанна.

- Или хуже.

- И что их напугало - это то, что его замыслы были близки к воплощению.

Официантка принесла ещё чаю и тарелку с маленькими пирожными, на десерт.