Читать «Неверная жена» онлайн - страница 24

Вольной птицей быть гораздо лучше.

Леди Александра сидела на топчане, закутавшись в свой плащ, и, когда граф вошел, поднялась ему навстречу. Даниэль остался стоять в дверях, готовый уйти в любую минуту.

– Госпожа супруга моя, – сказал граф де Ламонтань и поклонился ей.

– Господин супруг мой, – ответила леди Александра и шагнула к нему.

И тут он понял.

Граф стоял к Даниэлю спиной, и тот не видел выражения его лица, зато прекрасно видел леди Александру, которая словно споткнулась – и остановилась. Повисло молчание, в котором даже невероятный шутник не обнаружил бы ни капли дружелюбия. Аккуратно, стараясь, чтобы его не заметили, Даниэль сдвинулся вдоль стены – теперь он видел графа в профиль, и профиль этот не выражал ничего хорошего.

– Как вы посмели, жена моя, – прошипел Ламонтань, – возвратиться после того, как дали опозорить себя? Не должны ли вы наложить на себя руки, коль скоро вас обесчестил сарацин?

– Господин супруг мой, – отвечала леди Александра дрожащим голосом, – я полагала, что вы будете рады увидеть меня живою.

– Живою, но сохранившей честь! Я и предположить не мог, что вы носите под сердцем бастарда! Вражеского ублюдка!

Не походило это на встречу любящих супругов после долгой разлуки. Даниэль на всякий случай вытащил кинжал из ножен и взял обратным хватом – так, чтобы лезвие лежало вдоль запястья. Если граф попытается причинить жене вред, придется вмешаться. Даниэлю не было никакого дела до семейных ссор, но обидеть женщину он не позволит, хотя граф выше и сильнее раза в полтора. Мало того, что потом со своей совестью не примиришься, так она к тому же графиня, а Ламонтани – вассалы могущественного человека.

– Мой господин… Я могу отправиться в монастырь и пробыть там, пока ребенок не родится. Я отдам его на воспитание монахиням, и никто о том не узнает. Я так ждала…

– Монахиням? – взревел граф, взбешенный не на шутку. – Вы должны были перерезать себе глотку, как только ваша талия стала округляться.

И тут леди Александра вышла из себя.

– Он взял меня силой! – закричала она, подавшись вперед. – Он брал меня силой раз за разом и смеялся, и говорил, что наставит рога всему франкскому рыцарству! Говорил, что жены франков возлягут на ложе с теми, кто чтит Аллаха, и будет так, а не иначе! Он не оставлял меня никогда так, чтобы я могла вонзить себе кинжал в сердце или броситься с башни – нельзя броситься с башни, когда тебя держат в комнате без окон, с одной кроватью, и даже веревки нет! Я смирилась. Я решила, что Господь хочет, чтоб я жила! А тот… тот говорил, что, если я рожу мальчика, он станет хорошим воином, а если девочку – ее бросят со скалы в ущелье, потому что лишние рты не нужны в крепости Ахмар. Я молилась ежечасно, ежеминутно, и лишь любовь к вам и надежда вернуться к вам сохранили мне рассудок! Умоляю, не отвергайте меня!

Граф слушал эту речь с презрительной гримасой на лице; когда же леди Александра простерла к нему руки, он бросил резко:

– Отвергать? Как можно отвергнуть ту, что отныне для меня не существует? Вы опозорили не только себя, мадам, вы опозорили мой род, мое имя, и я не стану мараться, даже прикасаясь к вам. Неужто вы могли решить, что я коснусь той, которая понесла от сарацина?