Читать «Королева Камилла» онлайн - страница 169

Запись политического рекламного ролика для новых консерваторов продолжалась три напряженных дня с хвостиком. В первый день Корделия, жена Сынка, воспротивилась тому, чтобы камера, софиты и электрические кабели вторгались в ванную, и отказывалась сажать детей в воду, пока инспектор по безопасности не проверит, все ли в порядке.

Нужны были всего тридцать секунд видео, как Сынок купает детей, будто это часть повседневного ритуала в их семье. Но как только Сынок наклонялся к детям с намыленной губкой, те проворно отползали в конец ванны, призывая на помощь свою польскую няню Касю. Когда вода в ванне совсем остыла и у детей сморщилась кожа на пальчиках, режиссер скомандовал отбой. Кася вынула хнычущих ребятишек из воды и закутала в теплые белые полотенца.

В сцене с завтраком дети тоже не захотели помогать отцу, и съемка закончилась мешаниной из слез, разлитого молока и натянутых нервов. Волей – неволей основной акцент фильма плавно переполз с «Сынка Инглиша, заботливого папы» на «Сынка Инглиша, любителя собак». Билли оказался сущей звездой экрана – послушный, добросовестный, молчаливый и восхитительно фотогеничный. Вся группа с ума сходила от собачонки, и Билли из статиста превратился в главного героя.

Этот щенок открыл неизвестную сторону натуры Сынка. Когда Сынок смотрел на Билли, его лицо смягчалось, а голос звучал проникновеннее. Он позволял щенку лизать себя в нос и щеки, угощал кусочками с собственной тарелки. Собака сопровождала его всюду. Сынок с руганью выбежал из «Плюща», когда тамошний метрдотель отказался предоставить место для Билли. Сынок с радостью убирал вонючие какашки, которые Билли раскладывал по дому и саду, хотя своему ребенку менять подгузники он отказался после первой же попытки, во время которой его чуть не стошнило.

В пяти милях от Сынка, в Вестминстере, Джек Баркер так отчаянно хотел проиграть выборы, что резал правду – матку всем информационным агентствам, с которыми общался в дни долгой предвыборной гонки. Джек дивился, насколько легче ему стало. Напряжение ушло, отпала нужда выбирать слова и вести себя как человек, несущий самодельную бомбу. Его ум прояснился, словно Джек выбрался из темной пещеры и вдохнул свежий воздух залитого солнцем луга.

На вопрос Питера Аллена с пятого канала Би – би – си, станет ли он повышать налоги, чтобы исполнить предвыборные обещания, Джек ответил:

– Конечно, на пять пенсов против каждого фунта!

На вопрос, есть ли удовлетворительное решение территориального спора между Палестиной и Израилем, ответил:

– Нет!

Когда приветливый радиоведущий в Ливерпуле спросил Джека, нравится ли ему в этом городе, Джек сказал:

– Нет! Я терпеть не могу местный говор, здешних мужчин считаю лодырями и плутами, а женщин – сварливыми шлюхами.

Это вызвало бурю гнева в Ливерпуле, но зато в Манчестере, Лидсе, Йорке и Честере популярность премьер – министра взмыла вверх. В центре Болтона один уличный респондент в кепчонке так и заявил:

– Нам здеся по кайфу, коли парниша напрямки режет.

Антисобачья пропаганда уже через несколько недель начала давать плоды. Проглядев результаты социологического исследования, заказанного газетой «Индепендент», из которых выходило, что собачий террор – главная угроза дня, Джек пал духом: он не представлял, что электорат стал таким легковерным. Когда они успели утратить свой скептицизм? Опрос показывал, что пятьдесят один процент собаковладельцев в Англии больше не считает своих псов лучшими друзьями.