Читать «НА ПУТИ К СВЕРХЧЕЛОВЕЧЕСТВУ: Очерки экспериментальной эволюции» онлайн - страница 60

И, действительно, это магия. Искатель повторяет этот опыт десять, сто раз; затем он с изумлением начинает раскрывать глаза, он начинает, через крошечное переживание, задавать себе грандиозное «почему»?… о! секреты мира не кроятся в громе и молнии: они здесь, они ждут простого согласного взгляда, простого способа бытия, который не воздвигает каждую минуту своих привычных барьеров, своих «возможностей», своих «невозможностей», своих «ты–не–можешь», своих «ты–не–должен», своих «но» и еще «но», своих неизбежностей и всей цепочки своих железных законов, своих старых законов животного человека, который кружится в клетке, изготовленной своими же руками. Искатель смотрит вокруг себя, и это переживание начинает множиться, как если бы оно бросало ему в лицо, как если бы это простое маленькое усилие истины вызывало бы многообразный ответ, вовлекало бы обстоятельства, встречи, устраивало бы демонстрации: «Смотри, смотри, вот как это происходит». Невыразимое сознание кладет свой перст света на каждую встречу. За видимостями вырисовывается истинная картина. Прикосновение истины здесь зажигает подобную истину в каждой вещи и в каждом движении. И он видит… Он видит не чудеса — или, скорее, он видит маленькие грязные чудеса, слепо состряпанные слепыми чародеями. Он видит сотни бедных людей, которые ткут миленький пузырь, которые терпеливо и неустанно раздувают его, вдувая каждый день свою порцию пораженчества, желания или бессилия, свой миазм сомнения в себя, свою маленькую пагубную мысль, которые оклеивают и окрашивают разноцветный пузырь их знания и их маленьких триумфов, неумолимый пузырь их науки, пузырь их милосердия или их добродетели; и они идут, каждый пленник своего пузыря, опутанные сетью сил, которую они старательно плели, добавляли, копили день за днем: каждое действие является результатом этого толчка, каждое обстоятельство — темным тяготением этого притяжения, и все движется механически, неотвратимо, математически точно, как этого пожелали в нашем маленьком черном, желтом или дряхлом пузыре. И чем больше мы бьемся, стремимся, деремся, тянем эту силу внутрь, чтобы сокрушить эту миленькую стену, или менее миленькую, тем больше она затвердевает, как если бы наше крайнее усилие придавало бы ей крайнюю прочность. И мы называем себя жертвами обстоятельств, жертвами того, жертвами сего; называем себя бедными, больными, несчастными; называем себя богатыми, доблестными и победоносными — мы говорим о себе как о тысяче вещей под тысячью цветов и пузырей, и нет ничего этого, нет ни богатых, ни бедных, ни больных, ни добродетельных, ни жертв: есть нечто иное, о! совершенно иное, что ждет своего часа. Есть улыбающийся тайный бог.