Читать «Василий III» онлайн - страница 229

Пройдя по каменному мосту над глубоким рвом, выложенным камнем, Андрей оказался на просторной улице, застроенной домами, которые вблизи оказались ещё более красивыми. За изящными арками виднелись роскошные лепные украшения. Во дворах время от времени возникали люди, совсем не похожие ни на татар, ни на турок, в необычных фряжских одеждах. Турецкие и татарские женщины в сопровождении ребятни несли узлы, в которых видны были тазики, полотенца, склянки с благовониями. Они направлялись в построенные из мрамора бани.

А вот и кафинское торжище. Его нельзя было сравнить с бахчисарайским по числу лавок и обилию, разнообразию товаров. Но что это? Кривоногий татарин, громко покрикивая, вёл два десятка измождённых, с потрескавшимися губами людей, которые были соединены друг с другом длинной верёвкой. Андрей всмотрелся в лица полонянников. Первым шёл рослый мужик — по-видимому, крестьянин. За ним два паренька, испуганно смотревшие по сторонам. Затем старик, весь седой, но ещё крепкий на вид. За стариком, ни на кого не глядя, шла молодая баба с младенцем на руках. Лицо у неё обветренное, усталое, но ещё красивое. Следом семенила девочка лет десяти, похожая на тростиночку, с худенькими ручонками. Затем показался низкорослый мужичок, тоже, видать, крестьянин. Он о чём-то тихо говорил с девушкой, запеленавшей, несмотря на жару, большим платком голову. И вновь мать: одной рукой она держит младенца, а другой — шестилетнего глазастого малыша. Последним шёл безрукий мужик, по виду похожий на воина.

Сам не ведая зачем, Андрей стал проталкиваться в толпе вслед за полонянниками и вскоре очутился в таком месте, где было их видимо-невидимо. Стоял невообразимый шум. Татары орали, расхваливали товар, а турки, греки, фрязины, евреи и другие люди, незнамо какой народности, его хулили, требовали сбросить цену.

— Да что же это творится, Господи?

Услышав родной говор, Андрей оглянулся. Перед ним, судя по одежде, был церковный служка.

— Уж не русский ли ты, коли речь мою понял?

— Русский.

— А откудова?

— Из Москвы.

— Пошто сюда из Москвы заявился? Купец, что ли?

— Пришёл я с послом Ильёй Челищевым, а тот снарядил меня сюда, к купцу Парфёну Кожемяке. Не слыхивал ли о таком?

— Как не слыхивать? Парфён рядом с нашей церковной слободкой жительствует. Там и другие русские купцы обитают. Купно-то жить в чужом городе безопаснее.

— Сам-то как тут оказался?

— А я, мил человек, под Пронском крестьянствовал. Да пришли татарове и увели меня в Крым, как их, болезных. — Служка ткнул пальцем в сторону полонянников — Да, видать, Бог пришёл мне на подмогу. Увидел меня вот на этом самом месте поп Леонтий — пошли ему, Господи, здравия — да и выкупил у татарина. С тех пор в Кафе и жительствую. Вот уж десяток лет минуло. И как пойду на торжище, обязательно здесь побываю, всё спрашиваю, нет ли кого из-под Пронска. Два года назад появилась одна бабёнка, она в суседней от нас деревне жила, так я её выкупил на все деньги, что у меня были. С того времечка с ней и жительствуем вместях. И других бы всех выкупил, да денег нетути. Иной раз, грешным делом, мыслю: надоумь, Господи, клад сыскать. Сыщу тот клад и весь без остатка употреблю на спасение душ христианских… Глянь-ка, мужика-то египтянин торгует. Коли купит — сгинет человек. Увезут его в далёкую страну, куда про Русь и слух не доходит, и заставят в войске служить.