Читать «Счастья тебе, дорогуша!» онлайн - страница 32

Татьяна Веденская

– Марго, подожди. Ты где?

– Я? Не важно. Тут… на мосту.

– На каком, к черту, мосту? – в его голосе прочиталось волнение.

– Мне тебя не хватает, понимаешь? – сказала я. – Очень сильно не хватает. Иногда я не знаю, что делать, и мне хочется спросить у тебя. Или если мне рассказали какой-то анекдот, и я точно знаю, что он тебе понравится и ты будешь смеяться… Знаешь, может, мы все-таки сможем остаться друзьями? Все-таки столько лет вместе. Ведь не навсегда же эта твоя Лера. Может, в будущем, когда-нибудь…

– Марго…

– Что?

– Марго, мне очень жаль, – он говорил очень твердо. Не так, когда кто-то просто ломается или хочет сделать больно. – Но ничего не выйдет.

– Почему? – я уже не замечала, что дождь льет рекой, что мое пальто полностью промокло, а гаишник и вовсе смотрит на меня в открытую. Наверное, думает, что я какая-то сумасшедшая истеричка. Но сейчас это все не имело ровно никакого значения.

– Я и правда люблю Леру.

– Этого не может быть. Ты любишь меня, – всхлипнула я.

– Нет. Я любил тебя. Очень сильно любил. Но теперь этого нет совсем. Знаешь… ты пойми, я думал, что такое вообще невозможно, любить кого-то, кроме тебя. Но я встретил Леру.

– Я знаю, почему ты с ней, – разозлилась я. – Она похожа на меня. Она тебе напоминает меня. Вот поэтому ты ее и любишь.

– Мы поженились, Марго, ты слышишь? Мы… она ждет ребенка. Мы из-за этого так спешили с разводом.

– Что? – задохнулась я.

– Да, ты права. Она похожа на тебя. И очень сильно переживает из-за этого. Боится, что я все еще люблю тебя, а не ее. А я люблю ее. Понимаешь ты? – он почти кричал. – Понимаешь? Ее. Леру. У нее совсем другие глаза, и лицо, и вообще – она совсем другая. Ты меня никогда не любила, а она любит. И ей не безразлично, что я чувствую. Слышишь? А тебе всегда было плевать. Ты никогда не умела любить.

– Это не так, – прошептала я.

– Да, я знаю. Твоя первая любовь, я все помню. Но ведь я не стал второй твоей любовью. И никто не стал. Ты ведь решила, что любить больше не стоит. А если Марго что-то решила – Марго сделала. Да и сейчас тебе просто плохо и страшно, вот ты и звонишь. Но я прекрасно знаю – я тебе не нужен. И никогда не был нужен. Тебе никто по-настоящему не нужен.

– Но…

– И знаешь, Марго, – он спешил все сказать, не давая мне ответить. Он слышал только себя. – Друзьями мы тоже не будем с тобой. Никак. Знаешь, почему? Потому что моя жена против. Понимаешь? А я не хочу расстраивать свою беременную жену! – крикнул он.

– Ну что ж… будь счастлив, – сказала я и повесила трубку. Несколько минут я тупо стояла и смотрела на гаишника, который уже утратил интерес ко мне и смотрел исподлобья на дорогу. Ему было грустно, холодно и мокро, и вода капала с его брезентового плаща. Зачем я звонила?! Зачем я вообще жила с Кешкой? Он же абсолютно чужой, мы же чужие. И что мне делать теперь, когда мне так плохо? Я не чувствую своего тела, а оно – это тело – кажется, рыдает. Ему – телу – кажется, страшно и одиноко. И мне надо срочно принять какие-то решения, подумать о том, как жить дальше. А жить дальше не хочется совсем. И домой не хочется, потому что это не дом, а так – лежбище. К тому же у меня все равно через месяц на него не хватит денег, и об этом тоже надо вообще-то подумать.