Читать «Том 1. Проза 1906-1912» онлайн - страница 73
Михаил Алексеевич Кузмин
«Кто это?» — спросил тот у стоявшего рядом Налимова.
«Не знаю, я здесь в первый раз, какой-нибудь актер. Спросите у Темирова».
— Темирова нет, вы знаете.
— «Весну» сыграйте, «Весну»! Михаил Александрович, ваша очередь, — летели какие-то две актрисы с раздувающимися платьями, как ангелы Гирландайо.
Главная актриса сидела, окруженная поэтами, и сочувственно улыбалась, когда не понимала смысла того, что говорил ей высокий розовый, с нимбом золотых волос, человек в пенсне, покачиваясь, то поднимаясь на цыпочки, то снова опускаясь, будто он все время танцевал какой-то танец.
Играя, Демьянов все время видел через головы других бледное круглое лицо с будто незрячими глазами, устремленными на него. Это его смущало и сердило, и, торопливо кончив песенки на свои же слова, чувствительные и фривольные, он спешно вышел в соседнюю залу, где не интересовавшиеся чтением и музыкой закусывали, болтая.
«Можно поздравить с успехом», — кричал еще издали маленький Вольфрам Григорьевич Даксель, жуя бутерброд; Демьянов рассеянно взял что-то на тарелку, не отвечая. Другой не унимался: «Что с вами, вы сердитесь, или имели сегодня эскападу? отчего вы такой absorbi?»
— Вы не знаете, кто этот бледный господин, что стоял у второго окна, когда я играл?
«Ведь я не был в зале. Который? Вот не этот?» — спрашивал, вертясь и поводя носом, Даксель, указывая на пробиравшегося между людьми молодого человека с круглым бледным лицом, темными волосами, серыми, будто незрячими глазами.
— Мы с вами не познакомились. Мятлев — большой ваш поклонник, — сказал он, будто задыхаясь, подходя к Демьянову.
«Да? очень рад — Демьянов», — несколько бледнея, ответил тот.
Глава пятая
Только что выпавший снег таял, и теплый, обманно весенний день делал впечатление поста на кладбище.
На крыльце большой церкви толпились нищие, и из открываемой входящими двери неслось тихое печальное пение. Демьянов шел за двумя женщинами по узким мосткам между сплошными памятниками направо, налево к неизвестной ему могиле, как вдруг был остановлен знакомыми голосами, доносившимися из поперечной дорожки. Три актрисы в уже зимних платьях, преувеличенно громко говоря, неловко пробирались в сопровождении двух мужчин. Михаил Александрович, скрытый большим памятником, слышал их разговор, бессвязный и аффектированный.
«Я так люблю „Верую“ Чайковского».
— …и с тех пор они все время проводят в мастерской вдвоем.
«Может быть, это сплетни».
— Маня милая, не сплетни, уверяю тебя, не сплетни.
«Но давно ли он приехал! и такая уже близость».
— Я думаю, нужно совсем не знать репутации Мятлева, чтобы видеть в этом опасность, — добавил мужской голос проходившего куда-то налево.
Демьянов отыскал своих дам уже за решеткой могилы. Раиса ела на развернутом платке просвирку, Татьяна же Ильинишна тихо несколько, нараспев говорила: «И что, Раечка, тут произошло, скажу я тебе». Увидев подошедшего, она, не прерывая рассказа, улыбнулась ему, подбирая платье, чтобы очистить место. Раиса равнодушно, как известное, слушала, сосредоточенно жуя просвирку, худенькая и некрасивая с острым носом.