Читать «Трагедия казачества. Война и судьбы-4» онлайн - страница 183

Что касается нас, то в феврале 1945 года, еще ничего не подозревая об уготованной нам в Ялте участи, мы без всякого принуждения готовились к возвращению на Родину. «Хороша страна Италия, а Россия — лучше всех!» В начальной фазе нашего пути домой нам предстояли бои, преодоление сопротивления обманутых лживой пропагандой солдат, поверивших, что воевать за Сталина — значит, воевать за Родину. Разумеется, это только вначале, пока наши цели не станут известны народу, и советские маршалы вместе с армиями присоединятся к Власову.

Для этого нужно было проходить интенсивную боевую подготовку, и однажды, в ходе выполнения поставленной перед нами задачи, мы должны были перейти вброд Тальяменто. В принципе, это не представляло затруднений. Неглубокая, хотя и быстрая горная река с каменистым дном, на месте брода не доходила до колена. Наши высокие кавалерийские сапоги воды не пропускали и не дозволяли ей перехлестнуть за голенища. Как всегда на полевых учениях, я тащил на себе пулемет. Где-то посреди реки я оступился на камне. Нога подогнулась, вода проникла за голенища, и я промочил ноги. После учений, возвратившись в училище, я переменил сырое белье на сухое. Это не помогло. Я заболел, у меня появился жар, и второй раз за два с небольшим года моей военной службы я слег в больницу. Правда, наш медпункт не выдерживал сравнения с немецким стационаром в военном городке Берлин- Кладов — Готенгрунд, где я пролежал несколько дней весной 1944 года. Он состоял всего лишь из одной большой опрятной комнаты с несколькими кроватями и ночными столиками возле них. Собственно медицинский персонал медпункта состоял тоже из одного врача, кавказского князя и эмигранта из Югославии, перешедшего в Казачий Стан из Русского Охранного Корпуса. Врач оказался приветливым и приятным человеком, и, как я заметил, ему нравилось, когда я обращался к нему со словами — «господин военврач».

Кроме меня в палате лежал еще один юнкер-донец, в мирное время бухгалтер, на несколько лет старше меня. За дни нашего пребывания вместе я смог убедиться, насколько глубоко сидела во мне привитая школой интеллигентская советчина. Отец Николай Масич, священник Училища, прислал каждому из нас по Евангелию. В первый раз в моей жизни я держал в своих руках книгу о жизни, страдании и учении Иисуса Христа, изложенном с Его же слов Его учениками. Учение о том, что «надо любить» (и главное, как любить), если люди хотят по настоящему очеловечить жизнь.