Читать «Дело Николя Ле Флока» онлайн - страница 225

Он протянул ему письма, а затем оба запечатанных листа, написанных Бальбастром и Мальво.

Подойдя к окну, Роделе приложил к стеклу оба образца и оригинал письма и стал исследовать их на просвет. Ожидание настолько затянулось, что Сартин нервными движениями стал дергать за локоны собственный парик, в то время как Ленуар свинцовым карандашиком рисовал на бумажке виселицы, по пять в ряд. Наконец общественный писарь подошел к Николя и протянул ему письмо с зеленой печатью.

— Вот, господин комиссар. Тот, кто написал эти строки, без сомнения, автор ваших фальшивок. Особенности начертания букв и их наклон являются тому бесспорным свидетельством.

— Благодарю вас, сударь, — ответил Николя, — вы можете идти.

Повернувшись к магистратам, он продолжил:

— Вспомните показания Юлии, служанки госпожи Ластерье. Казимира попросили, а, точнее, заставили сказать, что он отнес письмо на почту. Так вот, это письмо — подложное, и, как выяснено, его составили, подделали и запечатали не на улице Верней. Госпожа Ластерье обожала зеленый цвет и пользовалась только зеленым воском. Письмо запечатали вне ее дома, где — не могу сказать, и бросили в почтовый ящик в квартале, где находится улица Верней. Специалист по почеркам, господин Роделе, чьи познания и проницательность во Дворце правосудия никто не ставит под сомнение, только что засвидетельствовал, что эти строки написаны тем, кто подделал записку и завещание Жюли.

И он, подняв лист, помахал им над головой.

— Автор этих строк переписывает ноты, играет на клавесине и является одним из убийц Жюли де Ластерье. Его имя Фредерик фон Мальво.

— Ошибиться в этой области довольно просто, и вам, сударь, вряд ли следует полностью полагаться на высказанное здесь мнение, — заметил Ленуар. — Мне кажется…

— Мне очень жаль прерывать вас, — ответил Николя, — но ради всего святого, позвольте мне продолжить. Почему я уверен, что эти фальшивки написаны рукой именно предполагаемого преступника? Еще одна деталь убедила меня в этом. Вы все заметили, что когда я попросил господина фон Мальво запечатать письмо красным воском, он без колебаний взял зеленую палочку. Почему? Почему он не заметил, что на столе не было красного воска? Он использовал зеленый цвет точно так же, как дважды использовал красный, запечатывая так называемое письмо Жюли, адресованное мне, и завещание, где я объявлялся единственным наследником госпожи де Ластерье. Оба раза он использовал красный воск, то есть самый распространенный, а потому оказавшийся под рукой. Иначе говоря, воск, которым никогда не пользовалась Жюли де Ластерье. Вывод? Желая в очередной раз обвинить невиновного, он вновь промахнулся. Почему такой изобретательный человек, как Мальво, допустил столь грубую ошибку, причем неоднократно? Ответ, господа, я получил в результате беседы с доктором Семакгюсом, корабельным хирургом. В разговоре с ним я упомянул путаницу с цветами, и тот вспомнил ученую дискуссию восточных лекарей, состоявшуюся несколько лет назад в Мадрасе. Он присутствовал при сей дискуссии, где обсуждались вопросы об аномалиях зрения, и в частности, о том, что некоторые люди не могут отличать зеленый цвет от красного и от цветов, близких к красному; об этой аномалии еще в древности упоминали персидские и арабские врачи. Я полагаю, это случай господина фон Мальво.