Читать «Белладонна» онлайн - страница 101

— Ничего, переживешь.

Убедившись, что ей удобно лежать, Кольт натянул джинсы. Им непременно надо поговорить, решил он, и снова присел на кровать рядом с ней. И не важно, хочет она того или нет. Он взял ее за руку и дождался, когда она посмотрит ему в глаза.

— Кошмар. Это сон о том времени, когда тебя изнасиловали, ведь так?

Она крепко сжала его пальцы.

— Я уже сказал, что слышал ваш с Лиз разговор.

Она заставила себя ослабить хватку, но пальцы не слушались ее, оставаясь холодными.

— Это было очень давно и больше не влияет на мою жизнь.

— Значит, влияет, если ты просыпаешься от крика. Прошлое не дает спокойно жить в настоящем, — спокойно продолжил он. — Когда ты помогла Лиз, твое прошлое напомнило о себе.

— Хорошо. И что?

— Доверься мне, Алтея, — спокойно произнес он, глядя ей прямо в глаза. — Позволь помочь тебе.

— Мне больно, — услышала она собственный голос и закрыла глаза. Впервые она смогла открыться другому человеку. — Не всегда. Но эта боль возникает время от времени и режет меня на куски.

— Я хочу понять. — Он поднес к губам ее ладонь. Алтея не отдернула руку. — Поговори со мной.

Она не знала, с чего начать. Самым безопасным было рассказать все с начала. Опустив голову на подушки, она снова закрыла глаза.

— Мой отец пил и, когда напивался, делался отвратительным. У него были большие кулаки. — Она сжала руки, затем расслабила их. — Он колотил маму и меня. Самое мое раннее детское воспоминание именно об этих руках, об их жестокости, которую я не могла понять и которой не могла противостоять. Я не очень хорошо его помню. Как-то ночью он сцепился с кем-то еще более жестоким, и тот убил его. Мне было шесть.

Алтея снова открыла глаза, понимая, что лежать с закрытыми глазами — еще один способ спрятаться от реальности.

— Когда он умер, мать решила заняться тем, что его и сгубило, — приложиться к бутылке. Она напивалась не так сильно, как он, но лупила меня не меньше.

Кольту оставалось только ломать голову, как у людей, которых она описала, могла родиться столь прекрасная и столь достойная дочь.

— У тебя были другие родственники?

— Бабушка и дедушка по материнской линии. Я не знаю, где они жили, я никогда их не видела. Они отказались от матери, когда та сбежала с моим отцом.

— Но они знали о тебе?

— Если и знали, им было наплевать.

Кольт ничего не ответил, пытаясь осмыслить то, что она рассказала. Но не мог, просто не мог понять семью, которой нет дела до ребенка.

— Хорошо. И что ты делала?

— В детстве ты ничего особенного не делаешь, — безразлично ответила она. — Ты находишься в полной власти взрослых, но все дело в том, что очень многие взрослые лишены жалости. — Она замолчала, чтобы уловить потерянную нить повествования. — Когда мне было восемь, мать ушла, она часто пропадала, но на этот раз она не вернулась домой. Через пару дней сосед позвонил в социальную службу. И они забрали меня.

Алтея снова потянулась за стаканом. На этот раз ее руки не дрожали.

— Это долгая и вполне обычная история.

— Я хочу услышать ее.

— Меня отдали в приемную семью. — Она отпила глоток воды. Зачем рассказывать ему, как она была напугана, какой потерянной себя чувствовала тогда. Вполне достаточно одних фактов. — Все было нормально. А затем социальные работники отыскали мать, пожурили, потребовали, чтобы она вела себя прилично, и вернули меня ей.