Читать «Солнечная аллея» онлайн - страница 72

Когда Миха в тот же день, уже ближе к вечеру, ушел, наконец, от Мирьям и, как на крыльях, примчался домой, дверь ему открыла заплаканная госпожа Куппиш.

— Хайнц… Наш Хайнц… умер! — пролепетала она, указывая в сторону гостиной.

Хайнц, неживой, сидел в кресле.

— Рак легких! — глотая слезы, сообщила Сабина. — Врач так и сказал: рак легких.

Тут раздался звонок, госпожа Куппиш пошла открывать. На пороге стоял сосед из органов, он пришел выразить семейству Куппиш свои соболезнования. По такому случаю он был даже в черном костюме.

— Я о своей профессиональной деятельности никогда особо не распространялся, — произнес он, как будто извиняясь. — Но когда столько лет с людьми живешь, соседи все-таки… — И тут взмахом руки он вызвал с лестничной площадки двоих строгого вида мужчин, которые по его команде принялись затаскивать в тесную квартирку гроб. Так все семейство Куппиш узнало, что их сосед — похоронных дел мастер. Господин Куппиш до того опешил, что сам побледнел не хуже покойника. Сосед немедленно налил ему стопку шнапса.

— Ничего удивительного, господин Куппиш, что в такой день у вас кровообращение пошаливает. Мы-то знаем, нам не привыкать…

Господин Куппиш ошалело опрокинул стопку и уже вскоре, когда ему заметно полегчало, не долго думая, выложил соседу то, что, по-видимому, первым делом пришло ему в голову.

— Уж лучше сосед гробовщик, чем сосед из органов. По крайней мере, знаешь, чего ждать.

Сосед вообще не понял, что подбило господина Куппиша на столь экстравагантное сопоставление, тем не менее, сочувственно, с пониманием, кивнул. А потом взялся за работу.

Когда открыли гроб, у Михи сжалось сердце. У госпожи Куппиш в глазах стояли слезы, из-за чего она уже почти не узнавала своего мертвого брата. Бернд спросил у Сабины, где ее преподобный, ну, в смысле последнего причастия и царствия небесного, но Сабина только всхлипнула:

— Да ну его, с ним тоска одна… У него обет целомудрия, папа, ты когда-нибудь хоть слыхал про такое?

А когда Хайнца клали в гроб, случилось нечто, из-за чего уже Миха не смог сдержать слезы: из - под брючины у него целлофановым столбиком выскользнула упаковка печенья «смартис».

«У Хайнца были задатки великого контрабандиста, — подумал Миха, — и все-таки надо было ему хоть разок провезти что-нибудь запрещенное, ну, не знаю, бомбутам, или «Moscow, Moscow», или порножурнал, на худой конец».

— А он всегда только вот такую ерунду, — всхлипывал Миха, поднимая «смартис» с пола.

На похороны Хайнца госпожу Куппиш даже отпустили «туда». Впервые кто-то с нашего кончика Солнечной аллеи сподобился разрешения съездить на запад. Наверно, госпоже Куппиш потому только и позволили, что вся ее семья тут оставалась, вроде как залог в ломбарде. А может, потому, что она регулярно флаг ко всем праздникам вывешивала, «НД» выписывала, квартирантов на фестиваль принимала… Впрочем, переночевать на западе госпоже Куппиш позволили не больше одного раза. По возвращении она гордо поставила на стол жестяную банку кофе.

— Вот, провезла!

— Ну, снова-здорово! — простонал Миха. — Мама, кофе провозить разрешено, понимаешь? Его не надо прятать! Лучше бы ты себе…