Читать «Записки молодого варшавянина» онлайн - страница 36
Ежи Стефан Ставинский
Следующая инспекция была для меня очень тягостной. Вдоль границы жолибожского района, тут же возле путей Гданьского вокзала, тянулись возникшие уже много лет назад бараки для бездомных, отделенные от остального Жолибожа полосой бурого поля. Бараками этими пугали детишек («Подожди, подожди, придут барачные и утащат тебя»). Барачные, то есть банды посиневших от холода подростков в лохмотьях, из года в год появлялись в районе, где жили офицеры, чиновники и государственные служащие, не для того чтобы красть хорошо откормленных деток, но чтобы добыть кусок хлеба, разжиться старой одежкой или чем-нибудь из вещей, стоивших хоть несколько грошей. Бараки были рассадниками нищеты, грязи, болезней и пороков. Теперь, во время войны, жизнь барачных резко изменилась, они стали — все, кто только мог двигаться,— ходить в деревню за продуктами и потом спекулировать ими. Барачные по-прежнему жили в норах с прогнившими стенами, по ели грудинку, купить которую не могли себе позволить порой даже жены офицеров, одиноко жившие теперь в своих домиках. В борьбе за существование в годину войны побеждала голытьба — ей все было нипочем, любое усилие.
Слегка возбужденный выпитым коньяком, я преисполнился отчаянной решимости и вошел на территорию барачных. Здесь повсюду кишело детьми, возившимися в лужах на всех густо покрытых грязью улочках. Небольшие группки мужчин в пиджаках с поднятыми воротниками (о существовании пальто здесь давно и думать забыли) стояли у входов в бараки, бдительно следя за каждым проезжающим вдали автомобилем.
Жандармы уже несколько раз окружали бараки, пытаясь выловить работоспособных жителей, но и здесь барачные выказывали свое превосходство над остальными жолибожцами: с детства привычные к полицейским облавам, они мгновенно рассеивались по углам, по каким-то вагонам на запасных путях, и фургоны уезжали почти пустыми, не выполнив плана по отлову бесплатных работников.
В центре поселка между бараками помещалось предприятие, которое мне предстояло проинспектировать. Это была будка с пивом, конфетами, булками, грудинкой, колбасой и самогоном — место встреч и взаимных угощений, клуб алкоголиков, старых проституток и воров. Магистр Яновский никогда не отважился бы появиться здесь. Сейчас у будки, точно такой же черной и прогнившей, как и бараки, пировало несколько мужчин в тесноватых пиджачках из дешевого материала и кепочках, похожих на жокейские. Мужчины потягивали мутную жидкость из плохо вымытых стаканов и изредка роняли какое-нибудь словцо. После утреннего дождя показалось не по-сентябрьски теплое еще солнце, в воздухе стояли испарения, от бараков несло тяжелым квасным духом. Меня стало подташнивать и я старался дышать ртом, чтобы не сплоховать ненароком. Подойдя к будке, я увидел за стеклом толстую бабу. Я был здесь впервые и не знал ее. Мужчины у будки окинули меня тяжелым, злобным взглядом: интеллигентик с портфелем означал в этой обстановке только какую-нибудь неприятность. Если уж говорить по правде, они могли бы затащить меня в любой из бараков, раздеть донага, четвертовать и кинуть мои потроха под колеса проезжавшего мимо поезда — никакая полиция не стала бы искать меня в нашем городе, где ежедневно не возвращались домой сотни людей. Мужчины отступили на полшага, и я с трудом протиснулся к окошку.