Читать «Игры капризной дамы» онлайн - страница 5

— О-о, тебя прямо Бог послал, — сказал заглянувший в приемную Зубов, начальник оперчасти, третий человек по колонистской иерархии после Хозяина и зама по режиму. — Не в службу, а в дружбу, смотайся, Витя, в зону… Тут Семеновна с зубами мучается и рвется в санчасть, чтобы Валя ей таблетку дала, а все мои ребята и контролеры в разгоне: во втором отряде рогатки в урне нашли, значит, кто-то лазал ночью в рабочую зону… Сходи с Семеновной, пока начальник занят, пусть Валя посмотрит ее и что-нибудь даст…

По заведенному правилу, женщины по территории колонии ходили только в сопровождении сотрудников мужчин. Правда одно время среди женского персонала находились горячие головки, которым это правило не нравилось, но Хозяин пригрозил как-то уволить всех, кто болтается по зоне без сопровождения, и это возымело действие.

Семеновна — заместитель главного бухгалтера, женщина средних лет, стояла в коридоре, держась за щеку.

Виктор без особого энтузиазма поднялся со стула и вышел в коридор, механически отметив, что Зубов, упомянув Валентину, уж как-то очень заговорщицки на него посмотрел.

«К чему бы это», — думал он, шагая чуть поодаль Семеновны.

Возле кабинета врача, где фельдшерица Валентина вела прием больных, сидели двое. Крупный, сбыченный осужденный из второго отряда, Сафонов, скрючившись, держался двумя руками за живот. Второй — маленький, подвижный, похожий на цыганенка, Клевало, более известный в зоне как Шнырь, бережно поддерживал Сафонова, кличку которого Виктор почему-то не мог вспомнить.

Лицо Сафонова не было лицом больного человека, хотя он старался изобразить на нем неземные муки. Виктора это не удивило. Он уже привык к тому, что санчасть в колонии не только заведение, где могут оказать медицинскую помощь, но и место, где можно спрятаться, отдохнуть и где каждый старается выставить напоказ свои страдания, а если таковых нет, то придумать их.

В кабинете Валентина заканчивала слушать очередного больного. Она стояла перед ним, прикладывая фонендоскоп к его груди. Больной старательно хрипел всеми легкими… Во всю спину его была выколота картина «Бой Челубея с Пересветом». Вздыбившиеся кони, искаженные лица всадников, тревожные с полутонами облака говорили о высоком мастерстве того, кто создавал это произведение.

Визит лейтенанта и женщины из бухгалтерии был для больного явно не ко времени. Потому, что старательно изображая сквернейшее состояние, он намеревался выпросить стандарт терпингидрата, терпикондрата, на местном жаргоне. И вот все рушилось, потому что пришли посторонние, и фельдшерица, конечно, не даст ему целый стандарт, а только одну таблетку и скажет, чтобы за следующей пришел вечером…

Так и вышло. Просящий взгляд пациента был оставлен без внимания, и он ушел с обидой на лице. А Валентина, усадив пришедших, приветливо спросила:

— Что произошло?

Хотя она могла и не спрашивать, потому что щеку Семеновны разнесло так, будто ее ужалила пчела.

— Зубы, — запричитала Семеновна, — а тут отчет составлять надо, а-а…

Закончить фразу она не успела. Дверь со скрипом отворилась, и Шнырь ввел в кабинет согнувшегося пополам Сафонова. Виктор посмотрел на него и вдруг вспомнил его кличку…