Читать «Игры капризной дамы» онлайн - страница 3
Сергей Александрович Трахимёнок
«Гитару слушает», — подумал он и вошел в сенцы.
* * *
А часовой на вышке что-то кричал девчонкам, стоящим рядом с гитаристом, по-русски, но с сильным узбекским акцентом. По всему было видно, что они были знакомы и пришли к вышке, точно зная, что их друг будет в это время на посту.
Пел, аккомпанируя себе на гитаре, парень в бушлате, волнуя всех безысходностью песни. Три пары девичьих глаз смотрели вверх на часового со стороны поселка, и одна — мужских — из-за угла барака второго отряда. Это был некий Шнырь, чернявый, ловкий парень лет тридцати.
Шнырь только что вылез из окна первого этажа на улицу, миновав таким образом встречу с дневальным. Хотя, что Шнырю дневальный. Дневальный — свой человек, ему не нужно даже говорить: ты меня не видел… Но — береженого Бог бережет, а не береженого — конвой стережет…
Опасаться же часового не стоит, пока он доложит о том, что Шнырь покидал ночью расположение отряда, дело будет сделано и поезд уйдет далеко…
Шнырь выглянул из-за угла еще раз. Часовой на вышке смотрел в противоположную сторону, где, наверное, резвилась поселковая молодежь, откуда слышался звук гитары…
Шнырь подлез под проволоку внутреннего заграждения, перебежал полосу света и добрался до колючей проволоки, отделяющей жилую зону от рабочей. Он подсунул под электрический провод две деревянные рогатки и пролез на контрольную полосу. На когда-то вспаханной, но сейчас подмерзшей земле, конечно, останутся следы, и завтра их обнаружат, но пока будут разбираться, будет поздно…
Второй ряд колючки Шнырь преодолел так же, как и первый, и, оставив рогатки, побежал к тарному цеху. Разумеется, Шнырь рисковал, но он был уверен, что часовой не станет стрелять, даже если увидит его. Не тот случай. Подумаешь, какой-то зэк полез из жилой зоны в рабочую. Это не считалось большим нарушением, что здесь колония, что там… Другое дело, если бы он увидел, что Шнырь лезет на внешнее ограждение. Тут бы он своего не упустил. Часовых, пресекающих побег, поощряют отпуском, а за отпуск, так считал Шнырь, эти пацаны отца родного замочат…
Раньше жилую зону от производственной отделял забор. Полгода назад забор решили перенести ближе к жилой зоне, чтобы расширить рабочую. Когда его разобрали, выяснилось, что он сгнил, а на новый у Хозяина нет денег.
Прижавшись к стене цеха, Шнырь отдышался, сунул руку в выемку карниза, вытащил перемотанные шпагатом заточки и бросился назад. Сверток, который он нес, а точнее, его содержимое, можно было протащить из рабочей зоны в жилую по отдельности. Но на это нужно время, да и обстановка поспокойнее: контролеры в последнее время совсем озверели, шмонают плотно, не то что раньше.
Часовой на вышке, с которой можно было увидеть Шныря, все еще переговаривался с девицами, где-то лаяли собаки. Стоило одной из них в поселке подать голос, как тут же его поддерживали другие. Однако сторожевые псы колонии в этих перекличках не участвовали, и в зоне было тихо.
