Читать «Современный египетский рассказ» онлайн - страница 15

Сейчас же, услышав, что дочь перечит ему, отец рассвирепел и стал бить ее, осыпая руганью. Ее, Шарбат, старшую, любимую свою дочь, которой он после каждой получки — сам привык и ее приучил к этому — давал пиастр. Ее, которую отдал в школу, чтоб она выучилась грамоте. Чтоб не была такой беспомощной, каким оказался он, когда потерял руку. Руки нет, и дела стали совсем плохи. Оттого и матери до сих пор нет дома. Она тоже работает, каждый день допоздна стирает на чужих.

— Ведь я получил с этого господина твое жалованье до конца месяца и потратил все до последнего миллима, — кричал он Шарбат. — Если ты не вернешься, как я с ним расплачусь? И что мы будем делать через месяц и еще через месяц? Ты должна работать. Не у него, так у другого. Я твой отец, и ты не смеешь меня ослушаться. Думаешь, если у меня рука не действует, я не сумею проучить тебя? Ничего, у меня вторая здоровехонька. И ноги у меня еще есть, и зубы.

При этом он бил ее куда попало — по спине, по лицу, по груди. Девочка глухо вскрикивала. Кемаль, который в это время пил кофе, видел, как Илева орудовал здоровым кулаком, усердно, словно месил тесто. Потом он схватил дочь за горло и едва не придушил ее.

Когда устаз Кемаль вмешался, чтобы прекратить избиение, оказалось, что он, здоровый человек, не в силах обеими руками удержать одну левую руку Илевы. Он подумал про себя: «Наверное, отец лучше сумеет вразумить свою дочь, чем я. Может, это самый правильный способ на нее воздействовать». А вслух спросил:

— Так ты пойдешь со мной, Шарбат? Или хочешь, чтобы отец избил тебя еще сильнее?

— Я… я не хочу работать прислугой, — хриплым голосом ответила девочка. И продолжала:

— Ты… ты сам меня бьешь. И маленькая госпожа Надия меня бьет. Она каждый день ходит в школу. Я тоже хочу ходить в школу. Хочу учить Коран и таблицу умножения. И хозяйка бьет меня всякий раз, как я принесу неправильно сдачу из магазина. Дома я рано ложилась спать. А у вас ложусь позже всех. Встаю чуть свет. Никогда не могу выспаться. «Шарбат, дай девочке попить!.. Шарбат, вымой посуду!.. Шарбат, вытри пол, убери со стола… сбегай купи тетради для мальчика… ступай принеси шоколадку… принеси две лепешки». И на дворе уже ночь, а я боюсь темноты, боюсь кошачьих глаз, когда они светятся в темноте, боюсь собак и ифритов. И маленькая госпожа меня бьет. Есть мне дают поздней ночью… «Ешь, Шарбат, вот тебе сыр, мед и хлеб». А я спать хочу. Мне уже не до еды, так спать хочется. Ты сам бьешь меня, если я засыпаю с куском во рту. А дома я могла поесть, когда захочу, и поспать, когда захочу…

Отец ее вышел и принес длинную жердь. Устаз Кемаль поспешно спустился вниз, сказав, что ему надо позвонить жене, но сделал он это главным образом для того, чтобы избежать тягостного зрелища. Он отыскал ближайший телефон, рассказал жене, как обстоят дела, и спросил, что, по ее мнению, делать дальше. Жена настойчиво убеждала его во что бы то ни стало вернуть девочку: «Она смышленая, быстро всему выучилась… Я не управлюсь дома одна… А платим мы ей немного…»