Читать «Наташа Кампуш. 3096 дней» онлайн - страница 5

При ее решительном и энергичном характере проявление чувств по отношению к себе и другим давалось ей с большим трудом. Она не относилась к типу женщин, которые постоянно таскают ребенка на руках и сюсюкают с ним. Показывать слабость — как слезы, так и экзальтированные проявления любви, она считала стыдным. Ранняя беременность заставила ее быстро повзрослеть, и с течением времени она научилась противостоять всем невзгодам. Она не позволяла никаких «слабостей» себе и не выносила их у других. Ребенком я часто наблюдала, как одним усилием воли она преодолевала простуды, и зачарованно смотрела, как она недрогнувшей рукой вынимала из посудомоечной машины дымящуюся паром посуду. «Индейцы не знают боли», — это было ее кредо, означающее, что определенная жесткость не только не мешает, а наоборот, иногда помогает выжить в этом мире.

Отец же в этом смысле был ее абсолютной противоположностью. Когда мне хотелось поласкаться, он принимал меня с распростертыми объятиями и с удовольствием играл со мной. Конечно, если не спал. Именно в то время, когда он еще жил с нами, чаще всего я видела его спящим. Обычно по вечерам отец любил уходить из дому, чтобы провести вечер с обильной выпивкой в кругу своих друзей. Соответственно, в работе от него было мало толку. Унаследовав булочную от отца, он так и не проникся любовью к своей профессии. Самым большим мучением для него был ранний подъем. До полуночи он слонялся из одного бара в другой, и когда в два часа ночи звонил будильник, с трудом продирал глаза. Вернувшись после доставки выпечки клиентам, он по нескольку часов храпел на диване. Его огромный, как гигантский шар, живот мощно поднимался и опадал перед моими завороженными детскими глазами. Я любила играть с ним спящим — пристраивала на его щеке плюшевого медведя, украшала голову отца бантами и лентами, надевала ему чепчик и даже красила ногти лаком. Проснувшись после обеда, он начинал кружить меня в воздухе и, как волшебник, неожиданно извлекал из рукавов разные сладкие сюрпризы.

После чего снова исчезал в барах и кафе города.

* * *

Но самую важную роль в моей жизни в то время играла моя бабушка, делившая вместе с отцом заботы о булочной. Ее дом был и моим домом, и там я чувствовала себя очень уютно. Хоть она и жила всего в нескольких минутах езды на машине от нас, мне казалось, что в другом мире. Зюссенбрунн — одна из старых деревень на северной окраине Вены, сельский дух которой не смог сломить даже все ближе подступающий город. В спокойных переулках стояли коттеджи с садами, где тогда еще выращивали овощи. Дом моей бабушки, с находящейся в нем маленькой бакалейной лавочкой и пекарней, выглядел точно так же, как и во времена монархии.